Очень плохой профессор - [11]

Людочка молчала, поэтому Озеров тихо протянул:

— Я тоже попал под ливень и весь вымок.

Пожалуй, этого должно было быть достаточно для поддержания светской беседы.

— Матвей, ты будешь кофе? — Теперь коллега стояла совсем рядом, и ему пришлось повернуться.

Татьяна Михайловна была стройной брюнеткой с помятым лицом. Вероятнее всего, они с Озеровым были ровесниками. Но женщина выглядела старше своих лет. Жизнь отложила свой отпечаток на ее внешности: темные круги под глазами, много мелких морщин вокруг глаз, глубокие заломы возле обильно накрашенного рта и вечно слипшиеся между собой ресницы. Наверное, преподаватель бухучета злоупотребляла алкоголем на ночь, но Озеров не желал знать, верны ли были его догадки. Он в некоторой степени брезговал — коллега казалась ему назойливой неряхой.

— Не успею, наверное. — Сухо ответил он.

— Да брось! — Она бесцеремонно хлопнула его по плечу. — Подождут тебя твои студенты.

— Тогда черный.

Обильно накрашенные губы растянулись в улыбке:

— С сахаром? С молоком?

— Без.

Людмила все еще копалась в бумагах. Матвей Павлович взглянул на часы. Надо бы поторопиться.

— Держи. — Коллега протянула чашечку кофе.

— Благодарю, Татьяна Михайловна.

— Брось, какая я тебе Михайловна? — Брюнетка нагло прижалась к нему бедром. — Просто Таня. Мы с тобой еще молодые, не пристало нам по-стариковски друг друга звать, да?

Озеров натянул улыбку и кашлянул. Сделал глоток кофе и неприятно поморщился — сладкий.

— Я же вроде просил горький.

Коллега отмахнулась:

— Я все равно немного положила. Разве кто-то пьет совсем без сахара?

Озеров тяжело вздохнул и заметил, как Людочка метнула в женщину недовольный взгляд.

— Как же не хочется идти работать! Я никогда не привыкну к этим лоботрясам! — Отхлебывая кофе, воскликнула Татьяна Михайловна. — Как можно быть такими тупыми? Они же два слова связать не могут. Как ты их терпишь, Матвей?

— Среди них попадаются нормальные ребята, — сдержанно ответил мужчина.

— Малолетние нахалы! — Скривилась коллега.

Наконец, Людочка нашла нужную бумагу и протянула ему.

— Спасибо. — Озеров взял ведомость и отставил чашку на столик у стены. — Спасибо за кофе, но мне пора.

— Задержись немного, хоть поболтаем! — Хихикнула Татьяна Михайловна.

Матвей Павлович скользнул задумчивым взглядом по ее стройным ногам, поднялся выше — к осиной талии и пышной груди, а затем наткнулся на грубое, лошадиное лицо.

— Простите, сейчас не могу.

Развернулся и вышел. Торопливо зашагал по коридору, ловя себя на мысли, что ищет в толпе студентов лицо Ольги. Мотнул головой, словно пытаясь отогнать от себя ее образ, и тут же вынужден был притормозить, потому что теперь уже и в реальности видел ее.

Девушка топталась возле его аудитории и не решалась войти. Осторожно поглядывала внутрь, но не заходила. Будто раздумывала, не уйти ли совсем.

Озеров приблизился к ней со спины, подошел почти вплотную, наклонился и громко произнес:

— Алексеева.

Ольга едва не подпрыгнула от неожиданности. Обернулась и уставилась на него. Застенчиво, смущенно, испуганно. Она глядела из-под ресниц и с трудом сдерживалась, чтобы не дрожать. Неужели, он был таким грозным и страшным?

— Вы собираетесь входить, Алексеева? Или раздумываете, не прогулять ли мою лекцию? — Строго спросил он.

Ее взгляд моментально потух.

— Простите. — Голос девушки звучал мягко.

А это тихое «простите» неожиданно вернуло Озерова во вчерашний вечер, когда Ольга перепугалась до ужаса и сбежала от него в подъезд.

Девушка прикусила губу, опустила глаза, развернулась и робко вошла в аудиторию. Видеть, как она уходит, было невыносимо. Матвей Павлович вошел следом.

9

Ольга прошла и села на свое место.

Лекции Озерова всегда проходили интересно, она черпала из них новые полезные знания и всегда слушала с удовольствием. Но после этой позорной сцены у дверей, когда он прилюдно унизил ее этим своим высокомерным «Вы собираетесь входить, Алексеева? Или раздумываете, не прогулять ли мою лекцию?», девушка не желала ни видеть его, ни слышать.

Он, между прочим, вчера ей в трусики залез! Мог бы и повежливее обойтись с ней сегодня.

Девушка натянула рукава водолазки на кисти рук, уперла локти в стол и безучастно уставилась в противоположную от читающего лекцию профессора сторону. Привычно занавесившись от всего мира волосами, она обиженно сжала челюсти. Как он мог? Ему не было совершенно никакого дела до ее чувств. Чертов робот!

Правильно все здесь про него говорили. Бесчувственный, неумолимый, непоколебимый железный человек! Киборг!

А ведь Оля так хотела, чтобы он разглядел в ней женщину. Чтобы хотя бы коротким взглядом, хотя бы полуулыбкой, но дал понять, что произошедшее вчера хоть что-то да значило для него. Ведь она чувствовала. Его страсть, его желание, его напряженную плоть под брюками. Неужели, он не мог сегодня не выпячивать перед всеми свое превосходство над ней? Грубиян!

— Староста, раздайте методички. — Вдруг прогремело над ухом.

Алексеева вздрогнула. На стол рядом с ее локтем приземлилась стопка тонких мятых книжиц. Девушка медленно подняла взгляд и уставилась на профессора.

— Вы слышали, я к вам только что обратился, Алексеева? — Его губы презрительно изогнулись.