Очень опасная игра - [61]

Только для того, чтобы оценить степень достоверности и, стало быть, ожидаемой опасности, я спросил:

— Каков ранг точности информации?

— О, сведения вполне надежны, — ответил Джад.

— Ради Христа, я ведь не это спросил! — прорычал я. — Ты разговариваешь не с шестеркой из королевских воздушных сил. Какой ранг?

— Два.

Ранг «Два» означал, что в достоверности информации уверены, но никто не проверял ее на практике. А это означало, что несколько самолетов шныряли взад-вперед над Баренцевым морем, не проникая в территориальные воды, и при помощи радарного приемника определяли расположение следящих за ними станций. Это может быть выполнено довольно квалифицированно, но никогда не перевалит за ранг «Два», причем всего лишь в радиусе двухсот миль.

Я отыскал на карте конечную цель нашего полета. Она находилась там, где длинное узкое озеро соединялось с прямоугольным, а точнее — в северной части прямоугольного.

Цель находилась на расстоянии миль сорока пяти от российской границы. Мне не нужно было пролетать над поселками, шоссе и железнодорожными путями, по крайней мере таковых на карте не значилось. Но всего в двадцати милях от озера была Кандалакша, единственный более или менее заметный город в этом районе на берегу Белого моря.

Я оторвался от карты.

— Надеюсь, ты располагаешь информацией о второй линии радаров, которые могут работать в трехсантиметровом диапазоне?

Джад вынул окурок сигары изо рта и сказал:

— Она там есть, но не настолько близко, чтобы беспокоиться. Довольно сложно установить более точно, но в той округе все станции работают в десятисантиметровом.

— Это я знаю. Но что ты скажешь по поводу Кандалакши? Ведь там может быть аэродром и, соответственно, трехсантиметровые станции.

— Возможно, — кивнул он. — Но я считаю, рельеф местности им не позволит нас обнаружить.

Я снова посмотрел на карту и понял, что он, похоже, прав. Почти все время можно было находиться вне досягаемости локаторов, работающих в десятисантиметровом диапазоне, укрываясь в распадках и используя рельеф местности. Но оставалась все-таки пара возвышенных участков, которые предстояло пересечь и где вполне можно угодить в их зону действия.

Правда, приемник может предупредить нас, когда это произойдет. Но если нас засечет трехсантиметровый локатор, то мы об этом не узнаем.

— Кстати, — заметил я, — почему не установить приемник с расширенным диапазоном? Тогда мы располагали бы куда более полной информацией.

— Не могу не согласиться, но оборудование старого образца слишком громоздко, чтобы его можно было провезти в «Остере» без ведома финской таможни, а новейшие малогабаритные приборы строго засекречены. Никто не станет рисковать ими, слишком велика возможность провала, — подытожил он, вежливо улыбнувшись.

Я грустно кивнул. Эти ублюдки все предусмотрели, даже как выйти сухими из воды в случае возможного провала. Меня же волновало только одно — моя собственная жизнь.

— Ну ладно, — сказал я, — а как в этом районе обстоят дела с местами базирования истребителей?

— Как я понимаю, по поводу ракет тебе не стоит беспокоиться, на этих высотах от них толку мало.

— А я о ракетах и не беспокоюсь, меня волнуют истребители.

— Так. — Он извлек огрызок сигары изо рта, хмуро посмотрел на него и затушил о ботинок. — Мы склонны полагать, что несколько машин могут размещаться в Кандалакше.

Всего в двадцати милях от места моего приземления.

Я тяжело вздохнул и ничего не сказал. Оставалось только вновь углубиться в изучение карты.

— Ты и в самом деле собираешься этим заняться, Билл? — тихо спросила миссис Бикман.

Я встал и обошел вокруг чемодана.

— У меня нет выбора.

— Ты благополучно вернешься назад?

Я замер на месте. Наступило время взглянуть правде в глаза.

— Такую же работу я выполнял семнадцать лет назад, — ответил я, немного подумав. — Тот же тип самолета, тот же приемник. Беспокоит меня только то, что с тех пор обстановка в мире несколько усложнилась, а я стал старше. Нет, думаю, мы можем погореть.

Лицо Джада немного побледнело, но он наверняка не изменил своего мнения.

— Когда вылетаем? — спросил я.

Он посмотрел на свои часы:

— Операция намечена на час ночи. Сколько тут лету?

— Около часа. Я не собираюсь лететь по прямой и воспользуюсь кружным маршрутом.

Он кивнул:

— Тогда отправимся к самолету… ну, скажем, через полчаса.

— Хорошо.

Он обратился к миссис Бикман:

— Не будете ли вы столь любезны хоть чем-то покормить меня? После того как по дороге я слопал пару сандвичей с копченой олениной, во рту у меня не было ни крошки.

Миссис Бикман покосилась на меня.

— Накорми эту скотину. А то он даже на спусковой крючок нажать не сможет, — бросил я.

Она медленно встала, пронзив Джада убийственным взглядом, и направилась к коробкам у плиты.

Я закурил и вновь уткнулся в карту. Комната была маленькой, тесной и душной, в густом табачном дыму раскачивалась лампа. Скоро комнату заполнил аромат разогреваемой еды. Все было так знакомо, как старая болячка, о которой ты уже успел забыть, а она вновь о себе напомнила.

Крошечная комната для экипажей на краю взлетной полосы не то на Шетлендских островах, не то на Шпицбергене, где было так же накурено, как и сейчас, тускло светила красная лампа, и кто-то готовил в углу на плите мой последний ужин. Все старались меня не тревожить и только тихо перешептывались. Знакомая картина, все как обычно. Я сгорбился в углу над картой, стараясь проложить маршрут между горными хребтами. Информация второго ранга — расположение радаров, информация третьего ранга — позиции зенитных орудий и места базирования истребителей Люфтваффе, а пятнадцатый ранг предполагал, что я так или иначе должен был добраться до цели.