Очень Дикий Запад - [54]

— Замяли, — вскинул руки Кряж и извлек из рюкзака, покоившегося на коленях, невесть откуда взявшуюся шоколадку, протянул водителю. — Скушай, и все пройдет.

Помня о случае в «Полярисе», снайпер с опаской посмотрел в сторону Тоски. Убедившись, что все в порядке, и бить его не будут, спрыгнул на землю.

Бойцы посыпались с брони, как спелый виноград в ветреную погоду.

— А ты? — глядя на водителя, поинтересовался ДиЗи.

— А я в гараж, тютя! Кто ж меня внутрь пустит?

И все. Ни объяснить по-человечески, ни до свидания — ничего. Нравы оставляют желать лучшего. Значит не только в их команде принято недоговаривать. Никто не станет возиться с относительно новым человеком в Стиксе, разжевывая ему все и вкладывая в рот. Сам доходи до всего и не ной.

Чихнув густым клубком сизого дыма, охватившего всех без исключения, БТР взревел и, чуть задрав нос, припадая на задние колеса, ринулся с места, оставив пешеходов один на один с высоким забором и воротами.

Кряж уже было открыл рот и, набрав в грудь воздуха, намеревался выкрикнуть что-то, но его осек Тоска:

— Скажешь про теремок — зубы выбью.

Кряж не подал виду, что слова командира его как-то задели. Он просто шумно выдохнул и в знак протеста уселся там, где стоял.

— Шутки кончились, Кряже. Тут, брат, зубы скалят только в том случае, если хотят укусить.

Снайпер посмотрел на командира, кивнул и встал, отряхивая зад.

— ДиЗи, будь всегда между мной и Тычком, — сказал Тоска и, не глядя на ковбоя, добавил, но уже обращаясь к близнецам. — Вы за Разума отвечаете. Не шучу.

— Ты бы объяснил, — буркнул озадаченный Тычок. — Только туману наводишь.

—Вечером, друже, вечером…если живы будем.

На белоснежных громадных воротах «Звездного» красовалась черная эмблема — два кольца, соединенные парой параллельных полосок. ДиЗи напрягал свой мозг так, как только мог, но ничего походившего на этот рисунок в своих воспоминаниях не находил. Заметив, с каким лицом он рассматривает ворота, Кряж поинтересовался:

— Что, харя техасская, не знаком со значком этим?

— Нет.

— Это от того, что у вас неправильные книги читают в детстве, и фильмы ваши, голливудские — дерьмо. Это знак Странников.

— А кто это?

— Абсолютное зло. Ели бы ты вырос в правильном обществе, то знал бы, что о Странниках рассказать может Кир Булычев или, на крайняк, Алиса Селезнева. Тычок, помнишь, как она с лиловым шаром бегала?

— Угу, — отозвался крестный ДиЗи. — Главное нам сейчас за этими воротами с Громозекой не схлестнуться. У него одного рук столько, сколько у нас всех вместе взятых.

— Не, у него шесть вроде. А у нас — двенадцать. Разум не в счет.

ДиЗи с надеждой всматривался в их лица, пытаясь прочесть на них шутку, и с ужасом понимал, что они не шутят. Даже Тоска, ставший до придела серьезным у стен стаба военных, не пытался прекратить этот разговор. Неужели они не шутят?

Слева от ворот вспыхнула красная лампа и, мигнув несколько раз, погасла.

— О, открывают. Ща все узнаем, — Кряж в предвкушении потер ладони.

— Заходим! — сухо буркнул Тоска, и ДиЗи, последовав примеру всех, направился в узкую щель приоткрытой створки ворот, на которых была эмблема Странников, абсолютного вселенского зла, если верить Кряжу.

*****

Поле примерно в десять гектаров без единой травинки на бетонном покрытии. Черные полосы непонятной дорожной разметки замыкались между собой в замысловатый орнамент, видом своим хоть как-то оживляя серую пустыню.

ДиЗи крутил головой, осматриваясь в попытке найти нечто внеземное. Искать долго не пришлось. Прямо напротив входа, метрах в ста от ворот, из земли вверх устремился матовый пузырь, высотой своей не уступая добротному зданию в четыре этажа. Такие же пузыри расположились дальше и на расстоянии казались меньше, чем этот. Всего таких странных сооружений ДиЗи насчитал семь.

Подходя к пузырю, ДиЗи обратил внимание, что на бетонном покрытии четко обрисовывались квадраты, и тихое бормотание Тычка объясняло их предназначение. ШПУ — шахтная пусковая установка. Именно из таких шахт в небо устремляется ракета, начиненная бог весть чем и несущая на своих маленьких крылышках смерть. И ничего кроме смерти. Кряж, подслушав стенания друга, заметил:

— Не ссать, они пустые. Там ничего нет, может, только гнилой картофель. ДиЗи, как ты насчет картофеля?

— Сейчас бы водочки, — потирая кадык, ответил ковбой.

— Тычок, твой сынок совсем вырос, — засмеялся снайпер.

— Заткнитесь вы…оба, — отмахнулся Тычок, и подпихнул ДиЗи в спину, направляя того на место, между собой и командиром.

Тоска не проявлял никакого интереса ни к разговору, ни к окружающему его пейзажу, словно для него не в диковинку такая обстановка, и как минимум по семь раз на неделю он бывает в местах, подобных «Звездному».Он впечатывал в шершавый бетон шаг за шагом, приближаясь к человеку, стоявшему около основания купола.

Широкоплечий, с низким лбом, круглолицый мужчина стоял, уложив скрещенные руки на груди, слегка наклонив голову к плечу, рассматривая Тоску и его команду. Именно таким себе и можно было представить Майора, главнокомандующего силами «Звездного». К удивлению ДиЗи Тоска не счел необходимым быть хоть сколько-нибудь любезным с этим человеком и, подойдя к нему вплотную, сказал, глядя на военного: