Очарование Ремиты - [42]

Лоркас еще что-то недовольно бурчал про себя, но Олег понял, что это было просто «для проформы». Неужели он, как малый ребенок, ждал этих ничего не значащих успокаивающих слов Кокроши, чтобы совладать со своими нервами? А Джон прямо-таки расцвел. К чему бы это? А, Лоркасовские уроки были названы издевательством. Мелочь, конечно, но приятно.

— Так, а что у нас с Макгорном? — наставник наклонился к безвольно сидевшему профессору, похлопал его по щекам. — Да, случай серьезный. Сильный шок, разбудивший какие-то особо болезненные воспоминания. Ладно, им я займусь позже. Пусть пока посидит. Время само лечит.

— Его надо положить, — предложила Тетя Поля. — Пусть отдохнет, пока мы не управимся.

Кокроша согласно кивнул и бережно уложил профессора на землю так, чтобы голова его легла на ближайший грибной вырост.

— А что у нас с девочками? — спросил наставник.

— Ой, я почти ничего не вижу, — пожаловалась Лена. — Все лицо будто горит. Я, наверное, стала такой страшной…

— А ты, Синди?

— Голова болит немного. Но я могу терпеть.

— Уколы вам все же надо поставить, — решил Кокроша.

Вырвав у профессора из рук медицинский чемоданчик, который тот все это время крепко прижимал к груди, Кокроша раскрыл его. Придирчиво изучил содержимое.

— Да, с медикаментами у нас не густо. Как всегда, только на тот случай, если кому-нибудь оторвет руки или ноги. Всего несколько порций общеукрепляющего. Ладно, его и используем. Ну, девочки, подходите по одной.

Все говорили «укол», а на самом деле лекарства просто впрыскивали под кожу специальным аппаратом. Было совсем не больно, а даже как-то приятно, чуть-чуть щекотно. Шприцы с настоящими, злыми на вид иголками у профессора, конечно, тоже водились. Но использовались они чрезвычайно редко. Их действие на себе испытал, пожалуй, только Джон — вначале тогда, когда поломал ноги, а второй раз — когда сломал себе шею. После каждого случая он, помнится, долго пугал Барбару рассказами о своих ощущениях, красочно живописуя, как иголка впивалась в него, проникала под кожу, потом еще глубже, до самого сердца… Ох, Барбара, что с тобой, где ты сейчас?

Кокроша впрыснул Лене лекарство во внутреннюю часть руки чуть выше локтя — туда, где кожа тоньше. Затем наступил черед Златы, тщетно пытающейся отказаться от укола. Потом наставник еще раз обвел всех внимательным взглядом, подумал и всадил порцию лекарства в основание шеи неподвижно лежащего профессора Макгорна.

— Ладно, будем считать, что другим медицинская помощь не требуется. Барон, идите ко мне, — Кокроша позвал Винтера. — Я буду проводить нечто вроде военного совета.

— Мы можем присутствовать? — спросил Олег.

— Не вижу оснований для отказа. Только ведите себя достойно. Не хнычьте.

Олег невольно вскинул голову, уязвленный неуместным предположением о том, что он будет плакаться, как девчонка.

Обсуждение

Вокруг наставника быстро образовался кружок. Все сели. Рядом с Олегом оказалась Злата. Встретив ее неуверенную улыбку, он осторожно, боясь бурной протестующей реакции, положил свою ладонь на ее руку. Девочка не отмахнулась.

— Сначала — привезенные мною невеселые внешние новости, — начал Кокроша. — Главная из них в том, что с момента смерти короля… Вы знаете, что король погиб?

— Да, — за всех тихо ответила Злата.

Итак, про себя констатировал Олег, девчоночьи сплетни получили второе подтверждение. Первое было в том, что Винтер, судя по обращениям к нему Кокроши, действительно имеет баронский титул.

— Интересно было бы выяснить, откуда вы об этом узнали, — Кокроша скользнул хищным взором по Лоркасу, — но оставим разбирательства на потом. Так вот, после смерти короля Коронный Совет практически прекратил свое существование. Главы Больших Домов еще как-то появились на похоронах Олмира Четвертого, но прямо на тризне разругались в пух и прах. Герцог Кунтуэский потребовал немедленно вернуть ему дочь. Герцог Шойский не преминул одарить всех отравленным тортом, приложив к нему учтивое пожелание побыстрее уйти в мир иной. Герцог Луонский умудрился вызвать на дуэль тучу дальних родственников герцога Цезийского и умертвить почти всех из них. Право дело, скорпионы в одной банке и то ведут себя приличнее. Естественно, что в подобных условиях оказалось невозможным не то что принимать какие-либо решения, но даже провести хотя бы одно собрание Совета. В итоге — в настоящее время Ремита фактически лишена верховной власти. Королевская Служба безопасности парализована и не в состоянии начать официальное расследование обстоятельств гибели короля. Для открытия подобного уголовного дела необходим особый указ Коронного Совета, поскольку разбирательства наверняка коснутся действий Больших Домов. Прибыв в Шер, столицу Кунтуэского герцогства, я все прошедшие дни вместе с… людьми из ближайшего окружения погибшего короля искал выход из создавшегося тупика. Самое обидное в том, что очень много времени приходилось тратить на противодействие попыткам подслушивать наши переговоры по дальней связи.

— Разве вы улетали не для личных встреч? — спросил Олег.

— Ты представляешь, сколько хлопот стоит собрать нескольких важных сановников в одном месте? Я же не король. И даже не герцог.