Очарование Ремиты - [101]

— Не вижу в этом ничего дурного.

— Плохо то, что постепенно происходит отказ от активной деятельности, от дальнейшего познания законов природы.

— В чем вы видите нашу помощь?

Месенн пристально посмотрел на Олмира.

— Что ты делаешь? Прекрати. Под твоим взглядом у меня противно жужжит в голове.

— Извини, я хотел убедиться, можешь ли ты делать то, что нужно.

— Убедился?

— Мне показалось, что можешь.

— Что именно?

— Создавать виерные поля, противоположные тем, которые умеет генерировать мой мозг. При наложении наших полей сконструированные мною миры можно фиксировать в высших измерениях пространства. Тем самым они станут доступными для всех.

— Ну и что из этого?

— Человечество получит возможность осваивать бесконечное количество новых вселенных. Исчезнут все ограничения для его роста.

— Прямо как раковая опухоль…

— Да, можно и так сказать. Но эта «опухоль» будет нести новую жизнь, новые возможности. Мы построим миры, в которых человеческая мысль будет непосредственной производительной и преобразовательной силой. Любой человек там будет волшебником, по своей прихоти и фантазии создавая все, что он захочет. Тем самым люди приобретут возможность безграничного совершенствования. Далее, у одних из наших виртуальных созданий мы переняли технологию, позволяющую устанавливать любую причинно-следственную связь и, как частность… воскрешать умерших людей.

Вот это да! Олмир даже раскашлялся от волнения. Придя в себя, спросил в лоб:

— Вы можете воскресить моих родителей?

— Все зависит от того, что стало с их телами, но… полагаю, что такая задача скоро будет нам по плечу. Я думаю, со временем мы сможем возвращать в наш мир даже давно живших людей, от которых остались одни только воспоминания.

— Одни воспоминания? А… если наладить процесс оживления на полную катушку, то… в будущем можно будет вернуть к жизни вообще всех когда бы то ни живших людей? Один оживший вспомнит о десяти своих современниках, каждый из которых — еще о десяти других, и так далее. Покатится волна воспоминаний, пока не вовлечет всех.

— Ты быстро соображаешь. Да, такая возможность в принципе допускается. Вот тогда-то для их расселения и понадобятся рукотворные миры.

— Я мечтаю устранить огромную несправедливость — ныне живущие считаются бессмертными, а раньше люди умирали совсем молодыми. А там еще и войны всякие случались, болезни и прочее. Нехорошо, когда одним много, а другим ничего, — Олмир промолчал о мириадах других своих мыслей, вызванных словами мага.

— Да, конечно, несправедливость надо устранить, — сказал Месенн, с изумлением посмотрев на Олмира.

— Так ты говоришь, что умеешь создавать новые вселенные со своими разумными обитателями… Интересно. А может, нас тоже кто-нибудь создал? И тоже ждет чего-то для себя полезного, наблюдая за нашей жизнью? Как ты думаешь?

— Этот вопрос давно не дает нам покоя. Скажу откровенно: мы не знаем на него ответа. Кстати, ты читал Надвратную проповедь Уренара?

— Нет. У нас, на Ремите, религиозная литература как-то не в почете.

— Хватает песен Служителей?

— Не понимаю, причем здесь они. Но не отвлекайся, расскажи про проповедь.

— Уренар проводит мысль, что мы сами создали себя. Рассуждения примерно следующие. Как наиболее полно осознать свое существование? Самый простой способ — отделить себя от остального мира, как бы посмотреться в зеркало. Видимый нами мир и мы сами и есть то «зеркало», созданное некой… Первопричиной для подтверждения своего существования. Причем человек как существо разумное — точная копия Создателя мира, поскольку любое ничтожно малое различие делает бессмысленным сотворение «зеркала», иными словами — существование вещного мира. Остается мысленно замкнуть временную ось, чтобы прийти к заключению, что Вселенная создана нами. Внутренняя красота этого предположения — в сближении малого и большого: каждый человек живет для того, чтобы дать жизнь своим детям, а человечество в целом — чтобы создать самое себя. И впридачу весь окружающий мир.

— А как же другие расы разумных?

— Ну, они, наверное, участвуют в создании Вселенной наравне с нами.

— Интересно…

Загудел зуммер вызова. Олмир дал разрешение на соединение. Перед ним возникла возмущенная Варвара.

— Олег, — сказала она, — сколько тебя можно ждать? Мы собрались в твоей столовой, но нас не кормят под тем предлогом, что нет тебя. Ты скоро? Помочь тебе?

— Я сейчас подойду, — ответил Олмир, отключаясь. Повернувшись к Месенну, продолжил разговор: — Я думаю, мы дадим согласие помогать вам. Что для этого мы должны делать?

— Те из вас, у которых высокое, как вы называете, Совершенство, должны научиться управлять своей силой. Мы готовы стать вашими учителями.

— Так, значит, вы предлагаете нам учиться. Лоркас тоже постоянно об этом твердит. В итоге я всю жизнь только то и делаю, что учусь. Надоело уже. Мой отец учился у вас?

— Свое согласие он, конечно, дал, но… усидчивости ему явно не хватало.

— Настолько тяжела и трудна будет наша учеба?

— Скажу честно: очень трудна. Но у вас будут хорошие учителя. Сначала Дикий Маг, затем сюда прибудет сам Марий, наш старейшина.

— Как я понимаю, вам требуется наше добровольное согласие на многие годы мучений?