Обыкновенный фашизм: военные преступления украинских силовиков (2014–2016) - [149]

Ополченец Сергей Шерловцов рассказывает о провокации сотрудников СБУ которые с его участием имитировали обстрел батальона украинской армии, называясь сотрудниками Федеральной службы безопасности России. После организованной провокации они перестали скрывать свою принадлежность к СБУ и стали подвергать захваченного и его сына избиениям. Угрожая убийством сына, они заставили ополченца признать в суде все обвинения. Потерпевший Сергей рассказывает: «В середине августа меня с сыном схватили из СБУ шесть человек, завязали глаза, руки и закинули в машину. Так завязанным они возили по городу, потом за город вывезли, что было слышно по звуку, потом завезли в ангар заброшенный. Они представились сотрудниками ФСБ, якобы они спасают нас от СБУ Сказали, что доставили нас якобы к подполковнику русской армии. После этого нам снова завязали глаза и руки и увезли в какую-то лесистую местность, где мы находились до глубокой ночи. После этого нас с сыном снова посадили в одну машину их оперативников, продолжая ту же игру. Мы проехали около ста километров, и нам с сыном развязали глаза и руки, сказали, что у них операция, в которой они хотели обстрелять украинский батальон. Один из них достал из багажника гранатомет и сел на переднее сиденье, мы еще метров 700 проехали по каким-то закоулкам. Потом раздалась стрельба в воздух из автоматов, распахивается дверь, нас с сыном выкинули наружу и начали бить. Там уже была подготовлена рампа световая, как для профессиональной съемки, сделали с нас несколько кадров. Надели мешки на голову, бросили на бетон, начали избивать ногами, ломали руки.

Потом они все уже появились как следователи СБУ Задали только один вопрос: «Ты хочешь, чтобы сын остался живой?» Я сказал, что естественно. Они сказали: «Тогда ты подпишешь протокол о задержании». Я сказал: «Придется». Протоколы у них сразу были готовы. Подписали, и нас повезли сразу в СБУ. Утром пришел следователь, вопросов задавал мало. Фактически все, что у них по делу, уже все было готово.

Сказали, что главное на суде, чтобы я молчал и их не оспаривал. Судья назвала меру, и отвезли нас в СИЗО. До этого еще к нам подошел следователь и сказал: поскольку у нас с вами нет конфликтных ситуаций, мы к вам будем лояльны».

Захваченный украинскими войсками 8 августа 2014 г. Николай Смирнов рассказывает: «Мы ехали на машине с товарищем, нас остановили вооруженные люди с автоматами, положили на асфальт и надели мешки на голову, посадили в машину и увезли.

Скорее всего, мы были в Краматорске. У них там военная база стоит, аэродром. Постоянно что-то жужжало, скорее всего, вертолеты. Нас периодически выводили, избивали, пугали: «мы вас расстреляем», «прострелим ногу», «отдадим командиру, у которого погибло много солдат; они вас там убьют».

По дороге еще был случай: когда мы выезжали, нас было шесть, у одного не было документов, а им сказали, что без документов там не примут. Скорее всего, они говорили о Харькове. Посередине дороги его вывели, потом послышалась автоматная очередь, после чего нас опять закрыли, машина завелась, и мы поехали дальше.

Выламывали руки, били ногами, руками по почкам, по печени. Одного товарища, который ехал с нами, после того, как мы уже приехали в Харьков, сразу забрали в больницу, в реанимацию. Ему сделали операцию и потом привезли назад в СБУ».

Ополченец Виталий Валенюк рассказывает об избиениях, которые украинские военнослужащие называли «распаковка» и «перепаковка»:

«5 июля 2015 г. я был у себя в магазине. Вдруг врываются люди в камуфляжной форме, с пистолетами с вопросом: «Где Дима?» Не объясняя, какой Дима, начали говорить: «Выходи из-за прилавка, сейчас стрелять буду». Приставили к голове пистолет, говорят: «Сейчас я тебя пристрелю, говори, где телефон». Начали изымать телефоны, планшет, ноутбук, регистраторы, деньги с кассы, пополнения для телефонов. Затем спросили документы, права на машину, ключи от машины изъяли. Надели мешок, забросили в багажник, скотчем связали руки и увезли. Только привезли, сразу вытащили из багажника, и начались избиения, били ногами, били в голову. Я потерял сознание, пришел в сознание, когда уже начали затаскивать в вагончик. На следующий день нас вывели из вагончика, поставили на колени, сняли мешки с головы, перед нами лежал целый арсенал оружия, то есть на камеру снимали это все и говорили, что это боевики ДНР.

Затем опять мешки надели, повели к вагончикам, кто хотел, тот бил по пути — по почкам, по ногам. Вечером — избиение, это у них называлось «распаковка», нас начали в яму затаскивать. Под дождем мы просидели ночь, день. Периодически туда спускался солдат, мог ударить по почкам — это называлась «перепаковка», скотчем утягивали».

В материалах Нюрнбергского процесса сохранилось множество свидетельств того, как немецко-фашистские войска пытали мирное население, например «в Пятигорске многие были подвергнуты пыткам и преступному обращению, включая подвешивание к потолку и другие способы» [395].

Во время гражданской войны на Украине, начиная с 2014 г., карательные отряды и Национальная гвардия Украины использовали аналогичные методы издевательств и пыток по отношению к жителям Юго-Востока Украины — как немецко-фашистские войска к населению захваченных стран. Например, ополченец Юрий Бондаренко свидетельствует: «…блокпост Национальной гвардии. Меня то били, то подвешивали сзади. И так я там пробыл трое суток. Я видел, черненький хлопчик лет до двадцати, он был раздет, весь синий, побитый, лица нет, а все тело в синяках, у него все дрожало. И они выстрелили в него. Подошел сзади офицер — он ими всеми командовал — и выстрелил в висок. А потом привезли еще четырех хлопцев, их начали сильно бить и периодически не забывали про меня. Как-то загрузили нас всех в машину грузовую, она вся железная, и жарко в ней, что дышать нечем. Покатались минут двадцать, я начал терять сознание, одно легкое ребро прокололо. У одного деда даже лопнула диафрагма и кишки вывалились. В СБУ уже не били. Медицинскую помощь не оказывали. Только если сознание теряли или видят, что он уже все. У меня ребра внутрь вросли. Верхних сторон больших пальцев я вообще не чувствую. Голова была и все тело синие. Там вон из Луганска привезли хлопчика, батальон «Айдар» его взял. Он синий весь, полностью весь, один большой синяк. И с нами хлопчик приехал, его пытали — и ногу прострелили, и палец надрезали. Мужики рассказывали, что и по минному полю наших пацанов там пускают. Из десяти человек половина остается там».