Обыкновенные волшебные часы - [6]

— О, конечно же! — воскликнул Кадус. — Я сделаю это без труда, так как я одно из сановных лиц государства. Наша страна управляется блистательным Ныснимаминипапом, чей ум, сердце и комплекция сделали его по праву первым лицом государства. Наша страна богата и прекрасна. Она населена умными и добродушными людьми. Но есть у нас и своя беда. Жители страны полнеют, и конца этому не видно. И хотя правительство убеждает народ в пользе полноты, в стране проводятся секретные изыскания верных и надёжных способов против ожирения. Ибо как всякий худосочный человек желает увеличить свой вес, так и каждый толстяк — мечтает его уменьшить. Над проблемой тучности трудится наша национальная Академия Изящных Наук. Правительство не жалеет денег на проведение этих работ, но обнадеживающие результаты вряд ли будут получены, ибо самые главные учёные и есть самые отменные толстяки в нашем государстве.

— Но разве вам мешает тучность? Она не слишком бросается в глаза и кажется очень милой, — лживо заметила Кошка Машка.

— Ах, моя прекрасная леди, — воскликнул польщённый Кадус. — Ваши слова напоминают музыку, но… мы слишком толсты и неуклюжи. Мы разрушаем ценности, которые создаём. Взгляните вокруг, и вы увидите, что я прав. А ведь я считаюсь одним из самых ловких людей нашей страны! Из-за своей неловкости мы вынуждены часто обновлять помещения, так как они быстро приходят в негодность. Тучность сделалась несчастьем нашего народа. О горе, горе! Неужели из этого положения нет выхода?! Может быть, вы, прибывшая из страны, где обитают изящные леди, смогли бы открыть нашему несчастному народу главную тайну вашей страны?!

В этом месте монолога Кадус рухнул на колени перед Кошкой Машкой, и, хотя она ценила этот жест у мужчин, находя его лживым, но довольно изысканным, поведение Кадуса ей не понравилось. Она начинала понимать причину столь любезного приёма, оказанного ей расторопным царедворцем.

— Пожалуй, об этом стоит подумать, — неопределённо пообещала Кошка Машка.

— О леди… Сжальтесь! — застонал Кадус, пребывая все ещё в том же положении.

— Не могу обещать наверное, — осторожно сказала Кошка Машка, — но я хотела бы побеседовать с учёными из вашей Изящной Академии.

— Нет ничего проще! — вскричал, поднимая голову, Кадус. — Ведь сегодня вы обедаете у Президента Академии.

— Мне показалось, что мы обедаем сегодня у монарха? — уточнила Кошка Машка.

— Совершенно верно! — восторженно подтвердил Кадус. — Как вы уже догадались, моя прекрасная леди, Президент Академии и Король — одно лицо! Мудрейший из мудрых и есть наш блистательный Ныснимаминипап!

— Ах, вот как! — мурлыкнула Кошка Машка. — Тем лучше!

И она отметила, что по необъяснимой причине и в этой стране самый главный считается почему-то и самым умным.

Ее размышления были прерваны появлением дворецкого. Кошка Машка с удивлением отметила, что дворецкий был… куклой! Правда, куклой превосходно сделанной и, как мгновение спустя убедилась Кошка Машка, превосходно вышколенной.

— Кушать подано! — несколько церемонно объявила кукла-дворецкий и почтительно поклонилась. При этом кукла метнула украдкой на Кошку Машку внимательный и подозрительный взгляд, что почему-то не понравилось Кошке Машке. «Странная, очень странная кукла», — отметила она про себя.

Услышав приглашение, Кадус мгновенно вскочил на ноги. При этом он опрокинул мраморный канделябр, который тут же разбился, и, выбив косяк у двери, склонился перед гостьей в поклоне:

— Прошу вас к столу, моя прекрасная леди.

Кошка Машка медленно и с достоинством направилась в столовую.

Вот это был стол так стол! Такого стола ей в жизни не приходилось видеть. Он был огромен — не помещаясь в столовой, продолжался в другую комнату и терялся из виду. И он был заставлен до отказа изысканными блюдами, от которых шёл столь тонкий и аппетитный аромат, что у Кошки Машки закружилась голова. Несчетное число графинов, салатниц, соусников, сахарниц, конфетниц, различного рода перечниц, солонок и посуды для всевозможных приправ. Целый поток тарелок, блюд и ваз, теснящих друг друга и воюющих за каждый квадратный сантиметр парчовой скатерти с пышной бахромой и подвесками из благородного розового коралла. Потребовалось бы не менее трёх страниц, чтобы очень кратко и в самых общих чертах описать открывавшееся глазам Кошки Машки невиданное изобилие, с которым могла посоперничать лишь фантазия никогда не голодавшего человека. Казалось, стол не выдержит тяжести выставленных яств и вот-вот рухнет. Кадус, перехватив изумленный взгляд Кошки Машки, истолковал его по-своему и поспешно извинился:

— О, прекрасная леди! Ваш визит застал меня врасплох, и этот завтрак, увы, недостоин моей высокой гостьи. Но я обещаю исправить ошибку сегодня же! Клянусь честью! Ужин не будет столь скромным!

— Мой друг, — произнесла Кошка Машка, — не следует говорить о допущенных ошибках перед завтраком, ибо это может испортить аппетит.

— Вы правы, — вздохнул Кадус. — Сколько с утра ни ем, а аппетит всё не приходит.

— Тогда вам следовало бы начинать завтрак с вечера, — посоветовала Кошка Машка.

— Увы, — Кадус сокрушённо качнул головой. — Если я последую вашему совету, то обедать мне придётся уже накануне. Прошу вас сесть в это кресло, леди, — в нём дважды восседал сам Король.