Обыкновенные инопланетяне - [12]

– Да пошипеть на Высокую школу, – спокойно отозвался Ян Хэк. – Высокая школа – кормушка чиновничьих деток, там, чтоб угодить, всё сказать готовы. А метод – один, истинные ученые его знают. Вот идем мы, хорошо идем, запоминаем и в память складываем, да не просто так, а с сортировкой. А потом раз – и передних убивают. Оказывается, нельзя здесь хорошо ходить, и никак нельзя, запретная зона. А задние смотрят, запоминают. Когда всех убьют, последний сделает вывод, что такое запретная зона, как выглядит, детям своим передаст. Группа снова вперед пойдет, из-за другого погибать станет. Почему, думаете, среди ученых смертей так много? Впереди идут, вот поэтому. Когда перемещатель делали, верно, многие погибли… а теперь наша очередь.

Седоголовый профессор оглядел оружие, появившееся в руках у боевиков, и сердито отмахнулся пальцем.

– Только у нас, ученых, редко бывает возможность собирать данные, – сухо сообщил он. – Всё торопят, результаты требуют. И мы научились работать быстрее. Эффективнее, да. Можно строить пространство допущений. Пространство непротиворечивых трех – самое простое. Вот… мы идем, а нас не убивают. Это раз. И до нас тут ходили, даже тропка есть, а трупов нет – это два. Предупреждений, что убьют, нет, пусть не для нас предупреждений, для местных. Водач последней колымажки на нас смотрел, не крикнул, отвернулся. Это три. Значит, можно идти, не убьют. Что и предлагаю делать.

Боевики неуверенно зашагали вперед.

– Правда, если ошибка в исходных – сразу смерть, – невинно добавил Ян Хэк. – Может, тут не убивают, а едят? И сейчас просто за специями все поехали, вон водач как смотрел.

Боевики остановились.

– Ян Хэк шутит! – сердито вмешалась Кошка Мэй. – Нашел когда шутить! Людей биозащита жрет, в голове шумит, а Ян Хэк шутит! Лоботомник! Тебя как ученого спрашивали? Отвечай как ученый!

– Как ученый предлагаю сократить путь познания. Все, что предки говорили детям об опасностях мира, заключено в языке. Нам нужен местный язык. И дружественный носитель языка, согласный обучать. Это – самый первый шаг, без него никак.

– Носители языка под деревьями не валяются! – озабоченно сказала Кошка Мэй. – Все слышали, поняли? Идем к людям – искать друга!

Получив внятный приказ, боевики ободрились настолько, что даже посмели выбраться на дорогу и зашагали цепочкой по краю. Кошка Мэй довольно качнула пальцами. Что бы делал этот сброд без лидера? Люди вообще без лидера себя неуютно чувствуют. Потому и нужны такие, как Кошка Мэй. Нужны, незаменимы, высоко ценятся. Ученые не так нужны, например.

– Я Высокую школу среди первых закончила, чтоб ты знал! – негромко сообщила она профессору. – И скажу, ты странное выдумал! Методов познания мира много, так все в Высокой школе говорят! Эксперимент, к примеру, вот.

– Потому весь Арктур знает Яна Хэка, и никто твою Высокую школу! Отступись, Кошка Мэй! – предостерег седой.

Кошка Мэй в который раз внутренне выругала себя. Никто, значит, пожилой? А он, может, сам Ян Хэк? И он сам говорил, что Ян Хэк, два раза даже, а она, дура, не догадалась поверить! Как такого подчинить?!

Женщина обдумала ситуацию со всех сторон – и с сожалением признала, что подчинить никак. Убить бы, да нужен ученый. Да как бы он сам первый не убил.

Женщина еще обдумала ситуацию – и решила с ученым дружить. Если убить никак, остается дружить, хотя хочется-то с хувентусом, еще как хочется!

– Что скажешь о мире? – доброжелательно оскалилась она. – Ян?

– Собираю данные, Мэй, – рассеянно пробормотал профессор, глядя под ноги. – Собираю, да. Выводы – нет, пока нет. Странные данные…

Кошка Мэй удивленно огляделась.

– Люди – как везде люди! – убежденно ляпнула она.

Профессор промолчал.

– Твое пространство допущений очень даже работает! – не сдалась она. – Вот… воздух сух – мы в предгорьях. Людей мало – мы в предгорьях. Все на колымажках перемещаются – мы в предгорьях! А как выйдем из предгорий – так и встретим друзей!

Ян Хэк поднял наконец голову и уставился на женщину. Глаза в мелкой сеточке морщин смотрели холодно и безжалостно. Кошка Мэй чуть не схватилась за дыродел, еле сдержалась.

– Пространство допущений – игрушка, не более! – тихо сообщил он. – Игра со знакомым, вот что это. Мы допущения из своего мира берем. А здесь иное.

Женщина еще раз огляделась – и неуступчиво сжала пальцы. Что – иное?! Вон господарь за забором презрительно на бродяг косится, морда шире плеч, как у всех господарей! Вон колымажка бесшумно крадется, морда у водача презрительная, как у всех водачей! Здесь как везде!

– Здесь – иное! – прошипел Ян Хэк. – Вон тот – не господарь, он иное! Вон то – не колымажка!

Женщина перепугалась не на шутку. Неадекватный профессор – что может быть хуже для беглецов?

– Не понимаете! – злобно сказал старик. – Никто не понимает! Ты первой в Высокой школе была – да не училась там!

А вот это было действительно опасно. Откуда он знает? Кошка Мэй Высокую школу вспоминала неохотно, с внутренним стыдом. Как у нее получилось быть среди первых и ничему не научиться? Она поражалась, и профессора поражались тоже. Среди первых ставили, потому что всё учила – но поражались. Только Ян Хэк этого никак знать не мог. На лице такое не пишут.