Объявление войны. Убийство людей ради спасения животных и планеты - [19]

с его красочными изображениями бойни, согласиться с тем, что сцены резни отвратительны и все равно с аппетитом жевать телячью отбивную или кусок жареной курицы. «Я ем мясо всю жизнь», — объясняет такой человек.

Психологи говорят, что у людей очень маленькая переносимость перемен. Если на них слишком напирать, превышая допустимый уровень этой переносимости, они бунтуют и движутся в обратном направлении. Именно поэтому некоторые активисты считают, что мы должны менять людей медленно, позволяя им привыкать к изменениям по мере того, как они идут верным путем. Таким образом, противоборствующие силы разрывают людей, пытаясь ими манипулировать. Угнетатели животных превышают в численности людей, озабоченных судьбой беззащитных, в соотношении 100/1 и с невероятной простотой превосходят по расходам оппозицию в рекламе и пропаганде. В конечном счете люди отстраняются от поддержки животных благодаря работе исполнительных директоров с Мэдисон-авеню,[11] которые хорошенько промывают им мозги.

Кроме того, у людей нет желания меняться. Угнетение животных — это существенная часть жизни большинства людей в нашем обществе, как это будет доказано в следующей главе. Инерция обывателей колоссальна. И, в конце концов, даже если нам удалось бы навести их на мысль о небольших переменах в поведении, должен существовать способ укрепить эти перемены во избежание возвращения людей к прежним привычкам. Многие говорят, что когда-то были вегетарианцами или даже веганами, но потом потеряли интерес или связали себя отношениями с мясоедами, которые привели их к употреблению мяса в пищу. В обществе, в котором укоренено угнетение животных, становление отказа от жестокости, как образа жизни, в ближайшем будущем не представляется осуществимым.

Люди, даже эти 12 % общества, заинтересованные в нравственных вопросах — это слабые, упрямые, запуганные, иррациональные, недоброжелательные, непоследовательные, злые, порочные рабы привычек. Диалог может повлиять или не повлиять на эти 12 % населения, но он однозначно будет пустой тратой времени в случае с оставшимися 88 %. Мы можем одолеть словами эти 12 %, но животным не обойтись без освободителей, чтобы воздействовать на другие 88 %.

Освободители просят любителей животных быть реалистами и принять к сведению, что нужно сделать для спасения животных. Что бы те делали, если бы их братья и сестры томились в пыточных камерах, ожидая скорой казни — говорили с охраной и палачом о правах человека? Писали конгрессмену? Черта с два! Любой бы сделал все, что в его силах, чтобы спасти членов своей семьи. Для освободителей слова ничего не стоят, когда речь идет об этике. Они считают подобные разговоры трепом ни о чем.

Они видят, что животные нуждаются в их защите. Говорить от имени животных недостаточно — это никогда не помогало группам ущемляемых людей обрести свободу и равные права. Поэтому освободители действуют решительно. Они считают, что мы должны делать для животных то, что, как нам кажется, они бы сами для себя сделали, если бы могли.

А что бы они делали? Они бы бежали от своих захватчиков. Они бы стреляли в ответ, когда кто-то стрелял в них. Они бы уничтожали клетки, в которые их заточили, чтобы ими уже нельзя было воспользоваться. Они бы повреждали дороги, по которым бежит разрушительная сила автомобилей. Они бы жгли лаборатории и убивали вивисекторов, которые ежедневно отправляют на смерть их сородичей ради выгоды и развлечения. Они бы сформировали подполье саботажников, которые бы подрывали основы убийственной человеческой машины под названием Общество. Если людям хватило смелости выступать в роли представителей животных, они бы делали все вышесказанное. Собственно, освободители уже делают все это!

Но если пытаться менять людей — занятие безнадежное, не можем ли мы изменить общество? Что думают об этом освободители? Сейчас узнаем.

Глава 4 Ежедневный холокост

Сегодня, больше, чем когда-либо в истории, люди являются продуктом общества. Наши жизни наполнены сообщениями рекламодателей, которые говорят нам, как реагировать и мыслить, что чувствовать. Люди подвергаются непрекращающейся бомбардировке со стороны рекламодателей, которые промывают им мозги любыми средствами, будь то телевидение, радио, рекламные щиты, газеты, журналы, книги или почтовые рассылки. И все эти средства работают.

В двух словах, когда твои чувства перегружены дерьмом, состоящим из желаний других людей, тебе непросто думать о животных. Американцы привыкли считать себя самыми свободными людьми в мире, но ими манипулируют, как персонажами мультфильмов, живущими фантазийной реальностью, придуманной аниматорами с Мэдисон-авеню. Даже если бы человеческая натура поддавалась нравственному перевоспитанию в вопросах уважения к животным, наше общество не позволило бы такому случиться.

Людей, которые верят в то, что у животных есть право жить собственной жизнью, свободными от человеческой эксплуатации, нарекли террористами ключевые фигуры в сфере угнетения животных, такие как, например, доктор Луис Салливан, министр здравоохранения и социального обеспечения. Боясь того, что критические комментарии подобных личностей отпугнут от движения широкую общественность и принесут потерю симпатий граждан, зоозащитные организации порицают освободительные, противозаконные тактики и обещают работать в рамках системы, в точности как того хотят эксплуататоры. Такие организации обвиняют во всех «террористических» актах ФОЖ, с которым, клянутся они, они не имеют ничего общего и всячески убеждают власти в том, что свято чтут закон.