Обвиняется в убийстве - [2]

Кто же он, этот человек, выстроивший себе такой дом? Непосвященным трудно было его себе представить. Им ясно было лишь одно: этот человек хотел привлечь к себе внимание. Однако те, кто знал его ближе, так упрощенно на все это не смотрели. Особняк № 4200 на Мокингберд был тщательно, до мельчайших деталей продуманным домом-мечтой среднего сына Кеннета Дэвиса — Т. Каллена Дэвиса, человека, который до вселения в него оставался никому не известным членом семейства Дэвисов.

Хотя Дэвисы и прожили в Форт-Уэрте почти 50 лет и считались одним из самых богатых семейств в округе, их фамилия была настолько малоизвестна, что ни один газетчик из отдела светской хроники не узнал бы ее, попадись она ему на глаза, а если бы и узнал, то вряд ли придал бы этому значение. В Форт-Уэрте было много богатых и чопорных семейств, не одно поколение которых занималось скотоводством или добычей нефти. Дэвисы, однако, в их число не входили. В редакции газеты "Форт-Уэрт стар телеграм", основанной почитателем сильных мира сего Эймоном Картером, так мало знали о семействе Дэвисов, что никто не позаботился даже о том, чтобы завести на них в справочном отделе специальную папку. Кен Дэвис-старший был современником Сида Ричардсона, Клинта Мерчисона, Эймона Картера и других легендарных техасских воротил. Однако вряд ли кто-либо занимавший должность ниже президента банка включал его в эту компанию, если вообще вспоминал о нем. Его не очень-то любили и прозвали "зануда Дэвис". Разумеется, никто в его присутствии не произносил прозвище вслух: ведь одно Упоминание его имени вызывало дрожь у директоров многих финансовых учреждений.

Дэвис-старший воспитал трех своих сыновей — Кеннета-младшего, Каллена и Билла — бережливыми, осторожными, старательными и напористыми бизнесменами. Все трое окончили среднюю школу на Арлингтон-хайтс и Техасский институт сельскохозяйственной техники. Туда их определили потому, что, как сказал один из друзей семьи, "это было самое дешевое и наименее привилегированное учебное заведение, какое только мог найти старик".

После смерти Дэвиса-старшего в августе 1968 года семейный конгломерат, носивший название "Кэндэвис индастриз интернэшнл инкорпорейтед", перешел в руки трех его сыновей. Начав практически с нуля и имея в 1929 году всего четырех клерков, Дэвис-старший расширял дело в течение всей своей жизни, пока не превратил его в целое объединение многочисленных компаний с тысячами служащих, работавших в его центральных органах и дочерних предприятиях во многих странах мира. Вместе с тем вряд ли кто-нибудь, включая даже самых близких и доверенных советников старика Дэвиса, а возможно, и самих сыновей, имел полное представление о действительных размерах его состояния. Сыновьям он оставил по равной и неделимой доле своего наследства, оценивавшегося в 300 миллионов долларов. Через 10 лет после его смерти "Кендэвис индастриз" увеличила свой капитал в четыре раза. Несмотря на это, по-прежнему лишь небольшая группа людей имела относительно полное представление о могуществе и богатстве корпорации. И все потому, что старик упорно отказывался продавать акции своих компаний частным лицам. За одним исключением, управление всеми компаниями, входившими в "Кендэвис индастриз", было полностью сосредоточено в руках сначала самого Дэвиса-старшего, а затем его сыновей. Эта корпорация, бесспорно, была и остается одним из самых крупных частных объединений в США. По некоторым оценкам, с ней могут сравниться лишь менее 5 % всех американских компаний. В 1977 году общая сумма продаж более 80 ее дочерних компаний превысила 1030 миллионов долларов.

Хотя тогда об этом еще никто не догадывался, стена секретности, столь тщательно воздвигаемая стариком Дэвисом вокруг своей империи, начала разваливаться 29 августа 1968 года, то есть в день его смерти. Случилось так, что именно в тот день Т. Каллен Дэвис — его средний сын — женился на Присцилле Ли Уилборн, соблазнительной блондинке с копной окрашенных в платиновый цвет волос, которая уже дважды побывала замужем и происходила из среды, не имевшей ничего, общего с семейством Дэвис и его окружением. Хотя совпадение этих двух событий и выглядело совершенно случайным, оно все же имело далеко идущие последствия. Поскольку оба брата Каллена были разведены, они дали согласие на переезд молодоженов в старый дом семьи на Риверкрест-драйв в районе Арлингтон-хайтс. Таким образом, Каллен Дэвис, только что унаследовавший равную долю семейного состояния, получил несколько больше по сравнению с двумя другими братьями. В то время никто об этом еще не догадывался, но Каллен уже приступил к обдумыванию проекта своего собственного особняка.

Сказать, что этот брак шокировал светское общество в Форт-Уэрте, значило бы переоценить то положение, которое Каллен занимал в нем в 1968 году. Однако это событие все же развязало некоторым языки. Люди, никогда раньше даже не интересовавшиеся Калленом, теперь стали спрашивать: "А почему, собственно, на ней?" Присцилла была новым человеком в городе и делала все, чтобы это подчеркнуть. Эта маленькая женщина с удивительно соблазнительной фигурой и пышными, ниспадающими ниже плеч платиновыми волосами любила носить короткие экстравагантные платья с очень глубоким вырезом. По настоятельной просьбе Каллена одним из первых крупных расходов Присциллы как полноправного члена семьи Дэвисов был счет за силиконовые инъекции в грудь. И до замужества у нее был, как говорят в Форт-Уэрте, довольно "высокий балкон", но после инъекций все уже оборачивались, когда она проходила по фойе клубов "Колониал" или "Риверкрест". Первая Каллена — Сандра — была известна в местном обществе как серенькая невзрачная женщина, которая сама шила себе платья и знала свое место. Но Присцилла меньше всего хотела занять такое же положение. По ее глубокому убеждению, у женщин, умевших обращаться со швейной машинкой, были все шансы остаться за нею на всю свою жизнь. Хорошее платье, считала Присцилла, требует минимального количества материала. Тем не менее она, не задумываясь, тратила на тряпки 20 тысяч долларов в месяц.