Обстоятельства гибели - [14]
В рамке появляется пара рук — мужчина наклоняется, надевает на длинную шею красный ошейник, и я замечаю часы из серебристого металла с тахеометром на безеле и желтый блеск золота, печатки или колледжского кольца. Если кольцо осталось на пальце, если на нем есть гравировка, то оно может что-то подсказать. Руки на дисплее аккуратные, тонкие, пальцы длинные, кожа слегка смуглая. Я успеваю увидеть темно-зеленую куртку, черные мешковатые брюки и потертый мысок коричневого туристического ботинка.
Камера останавливается на стене над диваном, на каштановой обшивке и нижнем крае металлической рамы, потом сдвигается к постеру. Человек поднимается, и картина попадает в кадр целиком — это какая-то репродукция, и она кажется мне знакомой. Я узнаю набросок летающего устройства, крылатой машины, изобретения да Винчи. Память относит меня на годы назад; когда же это было? Летом, перед тем 11 сентября. Я повела Люси в лондонскую галерею Курто на выставку «Леонардо — изобретатель», и мы провели там несколько волшебных часов, слушая лекции самых известных ученых и изучая концептуальные рисунки разнообразных машин, водяных, наземных, боевых: воздушный винт, водолазный костюм, парашют, гигантский арбалет, самодвижущаяся повозка, механический рыцарь.
Великий гений эпохи Ренессанса свято верил, что искусство есть наука и наука есть искусство и что решение всех проблем можно найти в природе, если ты внимателен, наблюдателен, дотошен и посвящаешь свою жизнь поиску истины. Именно этому я всегда старалась научить племянницу. Снова и снова повторяла я ей, что если мы скромны, смиренны и отважны, то можем учиться у всего, что видим вокруг. Человек, которого я вижу на маленьком дисплее устройства, мог бы ответить на все мои вопросы. Поговори со мной. Расскажи. Кто ты и что случилось?
Он идет к закрытой на засов и замок двери, и перспектива резко сдвигается, а угол камеры меняется. Не поправил ли он наушники? Может быть, надвинул на уши, чтобы слушать музыку во время прогулки. Он проходит мимо чего-то массивного, металлического, какой-то гротескной скульптурной фигуры из железного лома. Я удерживаю картинку на паузе, но рассмотреть толком не могу и решаю, что потом, когда позволит время или вынудит необходимость, изучу запись во всех деталях или попрошу Люси увеличить изображение. Сейчас же мне нужно заняться хозяином и собакой, которые направляются в парк, расположенный неподалеку от нашего с Бентоном дома. Я должна увидеть, что случилось. Через несколько минут этот человек умрет. Покажи мне, и я все сделаю. Выясню правду. Позволь мне позаботиться о тебе.
Мужчина и собака спускаются по четырем пролетам тускло освещенной лестницы с голыми деревянными ступеньками. Шаги легкие и быстрые. Выходят на шумную, многолюдную улицу. Солнце висит низко, хлопья снега на черной земле напоминают раздавленные печенюшки «орео», и, когда мужчина смотрит под ноги, я вижу мокрую брусчатку и асфальт, песок и соль после снегоочистки. Он поворачивает голову, оглядывается, и в поле зрения врываются автомобили и люди; на заднем фоне звучит музыка — Энни Леннокс на спутниковом радио. Я слышу только то, что звучит вне наушников, то, что подхватывает микрофон. Мужчина, похоже, добавил звук, и это плохо, потому что теперь он хуже слышит внешние звуки, например как кто-то подходит сзади. Если он беспокоится о своей безопасности, беспокоится настолько, что поставил на дверь дополнительный засов и носит пистолет, то почему так беспечен на улице? Почему не опасается, что к нему могут подобраться вне дома?
Увы, люди в наше время беспечны и глупы. Даже те, у кого есть причины для осторожности. Они отправляют эсэмэски и проверяют электронную почту, сидя за рулем машины, управляя сложной техникой или переходя улицу с плотным движением. Они болтают по сотовому, катаясь на велосипеде или роликовых коньках, а некоторые даже за штурвалом самолета. Сколько раз я говорила Люси не отвечать на звонки в вертолете, даже если у нее гарнитура «хэндс-фри». Я вижу то же, что видит выгуливающий собаку мужчина, и узнаю знакомые места: он идет по Конкорд-авеню, держа Сока на коротком поводке, мимо жилых зданий из красного кирпича, мимо Управления полиции Гарварда и зияющего темно-красным входом отеля «Шератон-Коммандер», находящегося через дорогу от Кембридж-Коммон. И живет он неподалеку от Кембридж-Коммон, в старом многоквартирном здании, где не меньше четырех этажей.
Интересно, почему он не ведет Сока в Коммон? Этот парк — популярное место для выгула собак, но наша парочка следует мимо статуй и пушек, уличных фонарей, старых дубов, скамеек и припаркованных у автоматов оплаты автомобилей. Какой-то лабрадор желтоватого окраса гонится за жирной белкой, и Энни Леннокс поет: «Нет больше „Я люблю тебя
