Общество анонимных кофеголиков. История моих (не)удачных свиданий - [9]

Шрифт
Интервал

Мы делаем заказ и доверительно беседуем под мерный гул потолочного вентилятора. Говорим о работе, маркетинге розничных сетей, детях. Стелиос воспитывает дочку четыре дня из семи – так постановил суд. ⠀

Несмотря на все усилия вентилятора – душно, аппетита нет, но я усердно ковыряю вилкой в салате, чтобы не обидеть мужчину. Возвращаясь домой, я уверена, что последует вторая серия – рисунок в клеточку неплох.⠀

Дети уже спят. Надев пижаму и запрыгнув в постель, я улыбаюсь как ребенок, который знает, что в холодильнике осталось еще шоколадное мороженое на завтра.⠀

Моргает фиолетовая иконка: новое сообщение от Стелиоса.⠀

«Александра, спасибо за вечер. Ты милая, а еще и умная. Я поразмыслил и, пожалуй, мог бы начать с тобой встречаться при двух условиях. Первое: ты бросишь эти идиотские штуки с открыванием перед тобой двери – у нас на Кипре уже лет двадцать этого нет. Второе: тебе нужно похудеть минимум на пять-семь килограмм, мне нравятся более субтильные девушки». ⠀

Смотрю на это сообщение огромными, как у мультяшных принцесс, глазами, немного сожалея о преждевременно оконченном сериале и растаявшем шоколадном мороженом, которое, впрочем, мне, кажется, вредно.

                                     * * *

Глупо недооценивать важность наружности – это первое, что нас привлекает или отталкивает в потенциальном партнере, но попытки изменить человека на свой вкус нарушают все возможные границы, превращают личность в бездушный объект: «Мне так будет удобнее, лучше, сексуальнее, если ты будешь другой». И ты, как резиновая кукла, должна по команде чуть сдуться, чтобы обеспечить господину нужный уровень визуального удовлетворения.


Женщины, по мнению Родольфо, грешат запросами в другой сфере – финансовой. «А сколько ты зарабатываешь?» или «А какая у тебя машина?» – нормальные вопросы для первого чата, по мнению некоторых дам. На просторах бывшего СССР распространен подход, когда правильным доказательством любовной теоремы считаются только материальные дары, принесенные мужчиной к ногам возлюбленной. «Не смотри на слова, смотри на поступки», – мудрый женский постулат. Причем под поступком, как правило, подразумевается выемка толстой пачки наличных из валютного банкомата.


Коварные красавицы делятся в сети «наработками», от какой суммы ежемесячного дохода можно допустить кавалера до ухаживаний, и трюками, как получить от него трофеи подороже. Затем следуют способы, как «вдохновить» попавшуюся в сети жертву на новые финансовые результаты, забывая, что партнер – не игровой автомат-кран «Хватайка», с помощью которого можно нагрести плюшевых игрушек: своих нереализованных желаний.


Родольфо говорит, что ищет в женщине в первую очередь равного партнера, а не возможность стать отцом или спонсором великовозрастной девице.

– Я просто играю эту роль пару свиданий, пока не получу доступ к ее телу, – подмигивает он.

– Хотела товарно-денежных отношений? – поясняет свой подход он. – Я попробовал, сделайте возврат, пожалуйста.


В ответ я качаю головой – вот хитрец! Мы с Джинни смеемся с разных сторон гендерных баррикад.


Я всегда считала: чего-то хочешь – сделай сам. Не нравится – пройди мимо. Восприятие человека, как материала для лепки или обслуги собственных потребностей, кажется мне унизительным. Уважение к партнеру, его праву выбирать, как выглядеть, к чему стремиться и куда развиваться – самое базовое понятие, простое и честное, как все в моем идеальном воображаемом мире.

Женатики

Бен, 37 лет, архитектор, владелец собственной компании и политический деятель. Учился в одном из университетов Лиги плюща в Нью-Йорке. На фото крайне привлекательный мужчина, а переписка – образец вежливости, учтивости и настолько богатого английского языка, что программа-переводчик и я в замешательстве смотрим друг на друга.⠀

Бен пишет мне о литературе, философии, мы проводим две недели в обсуждении «Федра» и сложности достижения счастья в современном мире. Бен, невзирая на удачную карьеру, хороший доход, дом с видом на горы, богатую социальную жизнь, не чувствует себя счастливым. У меня включается «спасатель», и я с радостью обсуждаю с ним этиологию этой проблемы. Мой словарный запас день ото дня совершенно бесплатно растет. ⠀

Мы всего в сорока километрах друг от друга, но встретиться сложно: Бен улетел в Швейцарию, затем – в Турцию, а потом ужасно занят на работе. Однако ни дня без переводчика: он шлет длинные философские письма обо всем и ни о чем. Это такой талант – написать страницу текста, пестрящую цитатами, аллегориями, метафорами, из которой при этом невозможно сказать, о чем же, собственно, речь. Недаром Бен ест хлеб в политике.

Наконец, звезды каким-то чудом сошлись, и Бен приезжает за мной в Ларнаку на своем спортивном автомобиле. ⠀

Запах кожаных сидений в машине смешан с табачным амбре и парфюмом, отдающим горьковатым оттенком полыни. Бен в рубашке с «крокодильчиком», синих джинсах и шикарных часах. На лице – улыбка подлеца, как будто он прошел кастинг на роль сицилийского мафиози.⠀

Правила дорожного движения писаны не Бену: он разворачивает мощного коня прямо посреди проезжей части у центрального офиса полиции Ларнаки. Это поведение резко контрастирует с его предыдущими степенными философскими речами во время переписки.⠀


Рекомендуем почитать
Комбинат

Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.


Мушка. Три коротких нелинейных романа о любви

Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.


Москва–Таллинн. Беспошлинно

Книга о жизни, о соединенности и разобщенности: просто о жизни. Москву и Таллинн соединяет только один поезд. Женственность Москвы неоспорима, но Таллинн – это импозантный иностранец. Герои и персонажи живут в существовании и ощущении образа этого некоего реального и странного поезда, где смешиваются судьбы, казалось бы, случайных попутчиков или тех, кто кажется знакомым или родным, но стрелки сходятся или разъединяются, и никогда не знаешь заранее, что произойдет на следующем полустанке, кто окажется рядом с тобой на соседней полке, кто разделит твои желания и принципы, разбередит душу или наступит в нее не совсем чистыми ногами.


Из Декабря в Антарктику

На пути к мечте герой преодолевает пять континентов: обучается в джунглях, выживает в Африке, влюбляется в Бразилии. И повсюду его преследует пугающий демон. Книга написана в традициях магического реализма, ломая ощущение времени. Эта история вдохновляет на приключения и побуждает верить в себя.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.