Общественное мнение - [115]
Ценность посреднической роли экспертов состоит не в формировании мнения, призванного убедить сторонников узкопартийных интересов, а в разрушении самой узкопартийной структуры. Судья Гэри и Уильям Фостер могут остаться при своих мнениях, хотя им придется выступать иначе. Но остальные, кто еще не присоединился к какой-то узкой группировке, этого уже не сделают. Поскольку стереотипы и лозунги, которые привлекают людей в такие группировки, легко развеиваются под воздействием подобной диалектики.
Наши впечатления, воспоминания и эмоциональные реакции, касающиеся очень многих вопросов, имеющих большое общественное значение и затрагивающих интересы разных людей, превращаются в нашем сознании в запутанный клубок. Одно и то же слово может означать любое число разных идей: эмоции смещаются от образов, к которым они принадлежат, к именам, которые напоминают имена этих образов. В не подвергаемых критике частях сознания лежит огромное количество ассоциаций, основанных на звуковых ассоциациях, взаимодействии и последовательности. Существуют совершенно случайные эмоциональные связи, существуют имена, которые когда-то были именами, а стали масками. В снах, мечтах и в состоянии паники мы обнаруживаем подобную беспорядочность, которая достаточна для того, чтобы увидеть, как организовано наивное сознание, как оно проявляет себя, когда разбужено осознанными усилиями и внешним сопротивлением. И мы убеждаемся в том, что здесь существует не больше естественного порядка, чем в заброшенной кладовке. Мы наталкиваемся на то же отсутствие соответствия между фактом, идеей и эмоцией, которое можно найти в оперном театре, где нерадивый костюмер сбросил в кучу все костюмы и потому Мадам Баттерфляй, одетая как валькирия, в задумчивости ожидает прихода Фауста. «На Святки, — говорится в колонке редактора одной газеты, — сердце человека смягчается. Мысленно возвращаясь в детство, мы вновь обращаемся к христианскому вероучению. Мир уже не кажется таким плохим, когда мы смотрим на него сквозь туман полувеселых, полугрустных воспоминаний о тех, кого мы любили и кто уже пребывает с Богом. Ни одно сердце не остается не затронутым таинственным воздействием этих чувств… Страна подорвана красной пропагандой, однако у нас достаточно веревок и фонарей… пока мир еще вертится, дух свободы будет гореть в сердцах людей».
Человек, который обнаружил в своем сознании эти фразы, нуждается в помощи. Ему нужен Сократ, который отделил бы слова друг от друга, помог бы дать им определения и поставить в соответствие идеям, то есть сделал бы так, чтобы они обозначали конкретный объект и ничего больше. Поскольку эти несколько слов стихийно связались в его сознании простой мыслью, объединившей его воспоминания о Рождестве, его консервативный гнев против красной пропаганды и его гордость наследника революционной традиции. Иногда этот клубок ассоциаций и впечатлений слишком велик и слишком древен, чтобы можно было его быстро распутать. Иногда, как показывает современная психотерапия, он образуется в результате многочисленных наслоений воспоминаний, восходящих к далекому детству, и все эти наслоения должны быть отделены друг от друга и поименованы.
Последствия именования, например последствия утверждения, что разряды С, М (но не X) получают недостаточную заработную плату, вместо утверждения, что Труд подвергается эксплуатации, иногда резки и болезненны. Воспринимаемые образы идентифицируются, возбуждаемые ими эмоции конкретизируются, поскольку подкрепляются широкими и случайными связями всего со всем, начиная с Рождества и кончая Москвой. Освобожденная из запутанного клубка понятий идея, обретя свое собственное имя и соответствующее эмоциональное сопровождение, намного более открыта корректировке под воздействием новых данных по этой проблеме. Первоначально она встроена в личность в целом, интегрирована в Эго, взятое в его целостности, поэтому на любое сомнение человек отзывается всей душой. После того как идея проходит критический анализ, она уже не является частью Меня, она становится чем-то. Она объективируется, перемещается в область, находящуюся в пределах досягаемости. Ее судьба уже связана не с моей судьбой, но с судьбой внешнего мира, в котором я действую.
Образование подобного рода поможет нашему общественному мнению войти в соприкосновение со средой. Таким образом могут быть ликвидированы чрезмерная цензура, стереотипирование и механизм драматизирования событий. Там, где релевантная среда открыта познанию, экспозиция сознания может быть поручена критику, учителю и врачу. Однако там, где среда в равной степени затемнена и для аналитика, и для ученика, одной аналитической техники не достаточно. Необходима работа интеллектуального характера. В проблемах политики и промышленности критик может что-то сделать, но, если он не располагает экспертными данными о состоянии среды, его диалектика будет иметь очень узкую область применения.
