Обряды перехода - [11]
В категорию обрядов включения также входят различные формулы приветствия. Они применяются в зависимости от того, до какой степени прибывший близок (или чужд) жителям дома или просто встречным людям. Различные приветствия христиан, архаические формы которых еще встречаются в славянских странах, в каждом случае восстанавливали мистическую связь, созданную принадлежностью к одной и той же религии, подобно мусульманскому салам. Читая отдельные описания, можно заметить, что некоторые полуцивилизованные народы от этих приветствий ждут различного эффекта: 1) если речь идет о родственниках, соседях, соплеменниках, то происходит обновление и укрепление связей внутри более или менее ограниченного сообщества; 2) если речь идет о чужеземце, то вначале его включают в ограниченное сообщество, а затем (по его желанию) в другие подобные сообщества и одновременно в общество в целом. Встречаются разные приветственные жесты: пожимают руки, трутся носами; отделяют себя от внешнего мира, снимая обувь, верхнюю одежду, головной убор; включаются в общество, совершая совместную трапезу или выполняя перед домашними божествами предписанные обряды, т.е. тем или иным способом чужеземец идентифицирует себя с данным сообществом, пусть и на непродолжительное время. У айнов, например, приветствовать друг друга значит, в сущности, совершать религиозный акт[111]. Та же последовательность обрядов прослеживается в обмене визитами, основное значение которых — соединение посредством обмена. Например, у австралийских аборигенов обмен визитами является устоявшимся межплеменным обычаем.
К категории прямых контагиозных обрядов следует отнести некоторые сексуальные обряды, такие, как, например, обмен женщинами. Если обряд односторонний, то чужеземцу отдают в пользование женщину (жену, дочь, родственницу, т.е. женщину, имеющую отношение к хозяину или к тому же классу или тому же племени, что и сам хозяин[112]). Хотя в некоторых случаях цель передачи женщин заключалась в том, чтобы иметь детей от чужеземцев, которых считали более способными к воспроизведению здорового потомства (благодаря мана, присущей каждому чужеземцу[113]). Однако по большей части обряд явно имеет значение включения в группу, к которой принадлежит предоставляемая гостю женщина. В действительности этот обряд эквивалентен совместной трапезе. У аборигенов Центральной Австралии существует обычай: в качестве вестников посылают мужчину и женщину или двух мужчин и двух женщин, украшенных в знак их миссии пучками перьев какаду на голове и палочками, продетыми через носовую перегородку. После деловых переговоров посланцы отводят своих женщин на некоторое расстояние от лагеря и уходят. Если хозяева принимают условия переговоров, то они вступают в половую связь с оставшимися женщинами; если предложение отклонено, сближение не происходит. Точно так же, когда группа воинов, совершающих вылазку с целью кровной мести, находится вблизи лагеря, где они намереваются убить кого-либо из его обитателей, им предлагают женщин. Если воины вступают с ними в половые отношения, то конфликт исчерпан, так как их согласие является знаком дружбы; принять женщин и продолжать кровную месть было бы серьезным нарушением межплеменных норм[114]. Половой акт в обоих случаях определенно является актом единения и идентификации, что согласуется с фактами, которые я приводил в других своих работах[115]. У центральноавстралий-ских племен половой акт понимается как вспомогательное магическое средство, но не как действие, обеспечивающее умножение потомства. Таким же образом, т.е. как обряды включения в единую группу путем религиозной связи, могут быть объяснены многие случаи сакрального гетеризма, когда ритуальные гетеры (и это недвусмысленно оговорено) приберегаются для чужеземцев. Слово «чужеземцы» понимается в данном случае в широком смысле и, вероятно, равнозначно понятию «непосвященные» или «не собственно поклонники божества», которому посвящены ритуальные блудницы[116].
Небезынтересно выделить правила приема чужеземца. Он, например, часто получает право пользоваться для проживания «общим домом», как, например, лапа на Мадагаскаре. У разных народов такой дом в той или иной степени выполняет функции «дома холостой молодежи», или «дома взрослых мужчин», или «дома воинов»[117]. Тем самым чужеземец оказывается фактически включенным не в общество в целом, а в особое сообщество, которое наилучшим образом соответствует его характеру активного и сильного мужчины. Это гостеприимство дает чужеземцу определенные политические, сексуальные и военные права. Такой обычай распространен в Индонезии, Полинезии, некоторых областях Африки, тогда как в других районах место проживания чужеземца определяется вождем или царем, т.е. особой священной. На следующем этапе развития сообщества местом приема чужеземца становится караван-сарай (на Востоке), а древний обряд включения заменяется разного рода данью; это уже начало чисто экономических отношений.
