Обрученные с Югом - [140]
После операции Старла привлекала тьму поклонников, в числе которых был и я. Я хотел предложить ей себя в качестве кавалера на этой вечеринке, но оказался уже четвертым в списке претендентов. От такого успеха у Старлы кружилась голова — она чувствовала себя и растерянной, и польщенной.
— Как ты думаешь, чего они все от меня хотят? — спросила она как-то с искренним недоумением.
Я не был готов дать прямой ответ на столь принципиальный вопрос. Лгать тоже не хотелось, поэтому я сказал:
— Спроси у Шебы.
Старла неожиданно рассмеялась в ответ своим чудесным смехом, который нечасто приходилось слышать до операции.
Я повернулся к столу с устрицами. Левой рукой в толстой перчатке я брал устриц и очищал их от скорлупы с помощью ножа с тупым носом. Вскоре напротив меня появились Найлз с Айком. Подошла Бетти и встала рядом с Айком. Я удивился: почему нет Фрейзер, почему она не спешит занять место рядом с Найлзом?
— А где Фрейзер? — спросил я.
— Сказала, что не сможет прийти, — ответил Найлз.
Размашистым шагом я направился к столу, за которым расположилась Молли с девушками-чирлидерами. После примирения с Чэдом в прошлом месяце она упорно избегала меня, даже в классе, где мы сидели через проход. Постепенно я свыкся с мыслью, что она принадлежит к миру, куда я не вхож и никогда не буду вхож. Но несмотря на горечь обиды, мне не удалось возненавидеть ее. Молли хоть и поступила со мной дурно, но была слишком нежной и слишком хорошей, чтобы я мог питать к ней злобу.
— А где же Чэд и Фрейзер? — спросил я голосом скорее робким, чем осуждающим. — Они что, заболели?
Впервые с того вечера в «Пигги-парке» Молли посмотрела мне в глаза и, пожав плечами, ответила:
— Не знаю, Лео. Думаю, им отец не позволил прийти.
— Ты думаешь или точно знаешь?
— Знаю, — кивнула она с виноватым видом.
— Почему? — Я мог бы не спрашивать — и так знал ответ.
— Мистер Ратлидж решил вмешаться, когда узнал, что вечеринка будет проходить в доме чернокожей семьи. — Молли снова пожала плечами.
— А что же твои родители?
— Я сказала им, будто иду на репетицию группы поддержки. — Она снова посмотрела мне прямо в глаза. Ее взгляд, казалось, предлагал опять стать друзьями, как раньше.
Сам не свой, я побежал на кухню, где миссис Джефферсон готовила большие миски овощного салата и тушеных бобов. Я спросил у нее разрешения позвонить.
— Солнышко, телефон в дальней спальне, — ответила она. — Тебе там никто не помешает.
Я набрал номер Чэда. Как и следовало ожидать, трубку снял его отец.
— Могу я поговорить с Чэдом, мистер Ратлидж? — От ярости я плохо владел собой.
— А могу я спросить, о чем ты хочешь поговорить с ним? — Услышав голос мистера Ратлиджа, я осознал, что так и не оправился от той нутряной ненависти к нему, которую почувствовал при первой встрече в яхт-клубе.
— Это личный разговор.
— Все разговоры по телефону — личные. Но сегодня я контролирую телефонные разговоры Чэда и Фрейзер. Это право отца. Ты все поймешь, когда сам станешь отцом.
— Хочется верить, что пойму. Вы не могли бы передать Чэду сообщение?
— Я передам ему, что ты звонил, Лео.
— Нет. Передайте ему мое сообщение.
— Хорошо. Я взял ручку, записываю.
— Передайте ему: в эту субботу он не будет играть в полуфинале на первенство штата. Форму пусть вернет завтра. Вы успели записать или мне повторить?
— Не стоит, сукин ты сын. Я записал все слово в слово. Ты отдаешь себе отчет, что стоит мне сделать пару звонков кому надо — и твои мамочка, папочка, а также этот черный тренер будут уволены?
— Скорей звоните кому надо. Все равно ваш сын не будет участвовать в игре с «Гаффни».
— Ты превышаешь свои полномочия, Жаба, — саркастически произнес мое прозвище мистер Ратлидж.
— Я один из двух капитанов команды. Если второй капитан согласится с тем, что Чэд плохо влияет на психологический климат в команде, мы обратимся к тренеру, и вашего мальчика выкинут из команды.
— Мой сын не общается с ниггерами.
— Тогда нечего ему играть в футбол с ниггерами.
— Я не советовал бы тебе приобретать врага в моем лице, Лео. Не забывай, в каком городе ты живешь. Это не в твоих интересах.
— Мы с вами и так враги с первого дня знакомства, — ответил я и повесил трубку.
Вернувшись к компании, я вдруг засомневался в правильности поступка, который совершил на горячую голову, и позвал тренера Джефферсона, Айка и Найлза, чтобы рассказать им обо всем. Я воспроизвел по возможности точно свой диалог с мистером Ратлиджем, ожидая проклятий со стороны тренера Джефферсона, который бывал страшен в гневе. Но ничего такого не произошло. Айк с Найлзом тоже не рассердились.
И тут тренер Джефферсон удивил меня.
— Держу пари, Чэд появится, не пройдет и пяти минут, — посмотрев на часы, сказал он. — Я знаю парней. Я знаю отцов. Все парни хотят играть в чемпионате. А все отцы хотят, чтоб их парни играли в чемпионате. Знаете, что самое забавное во всем этом? Кто, по-вашему, больше всех веселится на нашей вечеринке?
