Обручальный кинжал - [51]

Он просил о помощи, ведь у меня на поясе висел длинный кинжал Дома Волков. Он просил о помощи, но не умолял, давая мне возможность самой решить, хочу ли я ему помочь или предпочту убежать и тем самым избавиться от него навсегда.

Я отступила на несколько шагов, не отрывая взгляда от лица моего жениха. Сейчас он воплощал в себе все то, что я ненавидела и от чего сбежала два года назад. Если я сейчас развернусь и убегу, Волк будет сражаться до последнего, давая мне шанс спастись. И этот шанс был вполне реальным, в крайнем случае я бы могла успеть залезть на дерево и дождаться подмоги из лагеря. Волкодлак, не накачанный магией, прыгает недостаточно высоко, а лазить благодаря постоянным тренировкам я умела прекрасно. И никто и никогда не узнал бы о том, что произошло, и никто не осудил бы меня, лишившуюся жениха, отважно отдавшего свою жизнь ради моего спасения.

Жизнь холодного, равнодушного, жесткого и честолюбивого Ярослава и жизнь Милы Котовенко, королевской посланницы, возлюбленной заботливого и ласкового тролля. Жизнь без шанса на взаимную любовь в холодной постели и жизнь в тепле любящего сердца. Удушающие тиски правил приличия, этикета и обязанностей и возможность жить и вести себя так, как хочется.

Я отступила еще на несколько шагов. Ярослав на миг зажмурился, а когда открыл глаза, то смотрел уже не на меня, а на волкодлака, и в его взгляде были не сожаление, а только боевая ярость и желание победить.

Внезапно время для меня замедлилось. Я плавно, словно во сне, отставила ногу, оттолкнулась от земли, побежала, на ходу вынимая кинжал из ножен, прыгнула на спину нечисти и с силой резанула кинжалом по горлу, пробиваясь сквозь густую шерсть и мускулы и добираясь до артерий и дыхательных путей. Потом поднырнула вниз и глубоко вонзила кинжал волкодлаку в живот, разрезая от паха до грудной клетки.

Брызнуло кровью, и из разреза, который раскрылся, словно кто-то толкнул двустворчатую дверь, повалили сине-красные кишки. Я откатилась в сторону, чувствуя на своем лице и руках теплую и жгучую волкодлачью кровь.

Ярослав поднапрягся, со страшным, животным рыком сбросил с себя бьющееся в конвульсиях тело и подполз ко мне.

Он был настолько страшен, весь в крови — своей и чужой, слизи, слюне, что я не выдержала и меня стошнило.

Капитан перевернул меня на бок, чтобы я не захлебнулась, а потом помог подняться на ноги, грубо встряхнув.

— Пойдем скорее, я должен тебя вывести к фургону, пока могу стоять. Тварь… слишком сильно меня укусила. Не раскисай!

От встряски перед моими глазами перестали плавать разноцветные круги, и я взяла себя в руки. Перекинула через плечи руку Ярослава, помогая ему идти, и заставила себя выбросить из головы воспоминание о горячих волкодлачьих кишках.

Мы выбрались на заброшенную дорогу, на которой стоял фургон, совершенно обессилевшие. Ярослав, у которого сил хватало только на то, чтобы указывать путь к лагерю, уже почти полностью висел на мне, едва перебирая подгибающимися ногами.

Спина невероятно горела огнем, я закашлялась и сплюнула кровь.

— Чахи и дрыхли б вас взяли! — завопил эльф, который увидел нас первым. — Я думал, они сексом занимаются, а они в какую-то дрянь вляпались! Вы что там сдохнуть не могли? Сюда-то чего переться было? Да куда ты его тянешь, дубина, в реку давай — отмывать обоих от яда!

Тролль молча кивнул и подхватил капитана на руки, мне помогла идти Тиса. Персиваль раздувал огонь в уже потушенном костре и ставил на него котелок, чтобы закипела вода.

Воительница со всего размаху толкнула меня в мутную после грозы воду, я с головой окунулась и не успела толком показаться над водой, как девушка уже остервенело полоскала мои волосы.

— Мыло! — крикнул Персиваль и метко кинул по кусочку Дранишу и Тисе.

Когда достаточно чистая, в липнувшей к телу холодной одежде, я вышла на берег, меня там уже ждал эльф с большим полотенцем. На лице у него было написано очередное осознание трагичности бытия — как же, получить вместо душещипательной сцены воссоединения двух благородных кучу работы по исцелению, это любого выведет из себя!

— Там вода уже закипает, — кисло сказал он мне. — Я насыпал в ваши кружки травяную смесь, заваришь и выпьешь. А капитана я сам буду отпаивать.

Пока я переодевалась и возилась с котелком, уже еле держась на ногах, Даезаэль приказал положить обнаженного капитана около костра и уныло мазал глубокие рваные раны от когтей волкодлака на плечах Ярослава.

— Что ты стоишь? — рявкнул он на меня. — Ветки в огонь кидай, чтобы горел ярче. Мне еще простуды у вас двоих не хватало! Бедный я, несчастный, ни сна, ни отдыха…

Я тупо кивнула, уже почти ничего не соображая.

— Зачем ты ее гоняешь? — возмутился тролль, которому была вручена нитка с иголкой — зашивать раны. — Ей же плохо!

— Мне нужно, чтобы она продержалась на ногах до того момента, когда я смогу ею заняться, — буркнул эльф, проводя ладонями по телу капитана. — Как можно было так надорваться! Он что, мешки таскал?

— Вам встретился волкодлак? — спросил Персиваль.

— Ярослав схватил его за пасть, а я зарезала, — пояснила я. Кружка в руках задрожала, разбрызгивая на меня обжигающе горячую жидкость. — Наверное, когда волкодлак прыгнул из кустов, именно тогда поранил капитана.