Обретения - [13]
— Это ж сколько мы с тобой, брат, не виделись?
— С прошлого октября.
— Да, где-то так. Прости, что не захаживал. Я почему-то был уверен, что вы эвакуировались. С такой-то малявкой на руках.
— Нет, не получилось у нас.
— Что твои женщины? — В голосе Федора Михайловича проступила неподдельная тревога. — Бабушка? Ольга? Живы?
— Живы. Только бабушка плоха. Да и Ольга голодная вечно. И ноет все время.
— Но, самое главное, держитесь?
— Пока да, — понуро кивнул Юрка.
— Да, брат, невеселые дела. Значит, бабушка, говоришь?..
— Последние недели еле-еле на работу, а потом с работы доползает. А в подъезде самостоятельно спуститься-подняться давно не может. Только со мной.
— Неужто Ядвига Станиславовна так в библиотеке и работает?
— Без ее служащей карточки нам бы совсем каюк. Сегодня, в кои-то веки, выходная. После дежурства. Хоть отлежится немного.
— Знаешь, а мне и в голову не могло прийти, что Публичка по-прежнему работает.
— Работает. Не как часы, конечно. Но работает.
— Поразительно. И что же — и читатели есть?
— Есть. Немного, конечно, но все равно.
— Чудеса. Впрочем, это лишний раз доказывает, что ТАКОЙ город фашистам не по зубам. А ты чем занимаешься? В школу ходишь?
— Редко, на мне же все хозяйство. Вон, — Юрка махнул в сторону очереди, — когда занимал, семи часов не было. А теперь, раз к открытию хлеб не подвезли, запросто можно еще полдня простоять.
Юрка сглотнул слюну, вспомнив о загаданном было школьном супе, и поспешил сменить тему:
— А как ваши, дядь Федя? Димка, тетя Катя?
— Нету больше, брат, ни Димки, ни Кати, — с болью, не сразу отозвался «Достоевский». — В декабре. Друг за дружкой. С разницей в три дня. Ушли.
— Извините.
— Да какое тут, к чертям собачьим, извините, — Федор Михайлович, изможденный, бледный, уставился на Юрку своими круглыми, потемневшими глазами. — Ныне, брат, все счета исключительно по одному адресу направляются: «Берлин, собаке Гитлеру, до востребования». И, помяни мое слово, придет день, когда и он, и прихвостни его, по каждому, по каждой душе убиенной, персонально ответ держать станут. И никакие извинения приниматься не будут. Пусть они их себе засунут в… Короче, сам знаешь куда!
«Достоевский» надсадно прокашлялся, прочищая горло от внезапной хрипоты, выпрямился, поправил лямку своего сидора.
— Пора мне. Еще чапать и чапать. Как бы на смену не опоздать.
— А вы все там же, в депо работаете?
— И работаю, и живу. В заброшенной сторожке стрелочников обосновался. Домой ночевать теперь все едино нет смысла ходить — только силы тратить. Так что, брат, это счастливый случай, что мы с тобой повстречались. Давно потребно было кое-какой инструмент из дома перенести. Долго откладывал, но вчера вечером, наконец, сподобился… Ну, держи пять. И держись.
Старый и малый пожали руки. По-блокадному, не снимая варежек.
После чего «Достоевский», прикинув что-то в уме и, немного поколебавшись, произнес:
— Э-эх, кабы на тебе столько хлопот по дому не висело.
— Тогда что? — насторожился Юрка.
— Видишь ли, на днях парнишка один, в учениках-подмастерьях в нашей бригаде ходивший, умер. Чуть постарше тебя, но уже рабочую карточку получал. И вот теперь встал вопрос о толковой замене. В принципе, я бы мог похлопотать, но раз такое дело…
— Дядя Федя! Пожалуйста! Похлопочите!
— А как же?..
— Я все успею! Вот честное слово! Да если мы с рабочей карточкой будем! Тогда… тогда можно будет и бабушке из библиотеки уволиться. Она тогда, сколько сможет, по дому. А я после работы помогать ей стану.
Голос у Юрки дрогнул, глаза предательски увлажнились. Откуда-то из памяти всплыло некогда в книжках читанное, дореволюционное:
— Дядя Федя! Похлопочите! Христом Богом вас прошу!
— Ну-ну, будет. Ты еще на колени бухнись, — смущенно перебил «Достоевский». — Хорошо, будь по-твоему. Завтра часикам к восьми подгребай в депо. Сыщешь там меня. Если что, люди покажут. Договорились?
— Договорились! — возликовал было Юрка, но, спохватившись, уточнил тревожно:
— А вдруг я не справлюсь? Еще подведу вас?
— Работа несложная, но требующая внимания, поскольку ответственная. Но я уверен, что сын инженера Алексеева справится, не посрамит память отца.
— Я постараюсь. Не посрамить.
— Вот и славно, — Федор Михайлович снял варежку, сунул руку в карман ватника, который при его росточке вполне сходил за пальто, достал завернутый в тряпицу кусок хлеба, отломил примерно треть и…
И сунул Юрке со словами:
— На вот.
— Да вы что? Не надо!!!
— Бери-бери. Чтоб веселее в очереди стоялось.
Теперь настал черед Юрки стянуть варежку и окоченевшими, не слушающимися пальцами принять бесценный дар. От соприкосновения хлеба с посиневшей прозрачной кожей правой ладошки словно бы искра пробежала по всему его, еще не дистрофическому, но уже близкого к тому телу.
— Спасибо, дядь Федь.
— На здоровье. Дражайшей Ядвиге Станиславовне и Олюшке от меня нижайшие поклоны.
Юрка едва дождался того мига, когда Федор Михайлович повернется к нему спиной и, осторожно меряя шаги, экономя силы на остаток пути, отправится вниз по Фонтанке. Лишь после этого, поставив ногтем зарубку на трети от хлебной трети, Юрка откусил свою долю, убрал остаток в варежку и с наслаждением принялся перекатывать мякиш за щекой.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
Мог ли в самом страшном сне представить себе журналист Андрей Обнорский-Серегин, что на пути всемогущего криминального авторитета, Антибиотика, встанет загадочная и очаровательная израильтянка Рахиль Даллет, обладательница странного медальона, с каждой изполовинок которой на него будут глядеть из прошлого знакомые лица. Что для него самого женщина эта станет больше, чем жизнь, а ее прошлая страшная жизнь войдет в его мозг как нож, и, как призыв к… войне.
Рекс Стаут (1886—1975) — американский писатель и публицист, родом из квакерской семьи. В возрасте 18 лет ушел во флот и уже тогда начал писать психологические романы, подражая У. Фолкнеру и Ф. С. Фицджеральду. Самым замечательным событием своей юности считал службу на яхте президента США Т. Рузвельта. Позже он работал в гостиничном бизнесе и прошел путь от простого служащего до управляющего отелем. Стаут занимался также общественной деятельностью: одно время он возглавлял Американский клуб детектива. Мировую известность принесли ему 46 детективных романов, в которых главными героями выступает традиционная пара — частные сыщики Ниро Вульф и Арчи Гудвин, подобно Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону, Эркюлю Пуаро и капитану Гастингсу.
Кто защитит женщину, несправедливо обвиненную в ДВОЙНОМ УБИЙСТВЕ?!Конечно, на виновность Джулии Фокс указывают только КОСВЕННЫЕ улики, — но суду хватит и их…Талантливый ученый Ломакс, влюбленный в Джулию, намерен ДОКАЗАТЬ ЕЕ НЕВИНОВНОСТЬ — и начинает СОБСТВЕННОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ.Однако постепенно он понимает — у Джулии ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛИ мотивы для убийства…Времени до суда — все меньше. Сомнений у Ломакса — все больше. А власть Джулии над ним — все сильнее…
Мистер Барнабе Шутлеворти — один из самых состоятельных и самых уважаемых жителей города Ратлебурга. Он подарил своему другу мистеру Карлу Бананфану ящик отменного вина. Но не сразу, а с доставкой в неожиданный день, когда тот уже и ждать забудет. И вот Мистер Шутлеворти пропадает при странных обстоятельствах...
«…И тут все находившиеся в учебной комнате увидели, что с Дашей происходит что-то не то. Она начала задыхаться, лицо ее потемнело, и она начала хрипеть. Конвульсивными движениями Даша пыталась вытянуть из себя шланг. Мурашки побежали по коже даже у Зои Андреевны — главной медсестры больницы, на своем веку повидавшей многое.Стало понятно, что Даше плохо. Таня от испуга бросила шланг и прижала руки ко рту. Прошло еще некоторое время, пока Женя выдернула его из бившейся в конвульсиях Даши. Теперь она уже глухо хрипела.
Необычное хобби выбрала себе преуспевающая бизнес-леди Лариса Котова, хозяйка модного ресторана «Чайка». В свободное от работы и семейных забот время она… расследует преступления. И вот снова, несмотря на возражения мужа, ей пришлось погрузиться в чужие тайны — сына друзей подозревают в убийстве. Секс и деньги, кумиры рока и водка, дорогая косметика и модные шмотки… Все смешалось в головах молодых людей, участников рождественской вечеринки, которая закончилась… двойным убийством. И каждому из них было что скрывать.
Восемь лет тому назад Молли Таннер стала свидетельницей похищения девочки по имени Аманда – какой-то мужчина заталкивал ее в минивэн прямо посреди людной автостоянки. Молли тогда решила, что это отец увозит домой непослушную дочь. А через два дня было найдено тело Аманды… После этого жизнь Молли, винившей в этой трагедии лишь себя, пошла кувырком. Удивительной силы образы стали вспыхивать в ее голове – тревожные и пугающие. И вот спустя восемь лет после трагедии Молли будто вновь окунается в знакомый кошмар – из парка рядом с ее домом исчезает семилетняя девочка.
Отдел собственной безопасности, сокращенно ОСБ, — одно из самых закрытых подразделений МВД и одно из самых непопулярных в системе. Ведь его сотрудники охотятся за оборотнями в погонах. Эта охота непредсказуема и может быть смертельно опасной. А если между охотником и оборотнем возникают неформальные отношения, вообще выходит из-под контроля.Сотрудница ОСБ Ольга Горина получает информацию, что оперативник территориального отдела полиции Кирилл Копейкин причастен к убийствам крупных наркодилеров. Начав разработку, она ближе знакомится с Копейкиным и затевает неожиданную игру, не догадываясь, что сама уже является частью еще большей игры.
«Решальщики» вынуждены работать на легализовавшегося криминального авторитета. И решать вопросы им приходится как с представителями уголовного мира, так и с хозяевами крупного бизнеса.Впрочем, жизнь показывает, что вторые не столь далеко ушли от первых.
Мелкий чиновник из Москвы и следователь Следственного комитета по Калининграду не являются образцами честности. Первый проворачивает аферы в судебных коридорах, второй не прочь подработать контрабандой бриллиантов. По воле судьбы им приходится поменяться местами, и жизнь не только их, но и целого города становится с ног на голову.
Всем, кто смотрел легендарный телесериал «Бандитский Петербург», небезынтересно будет узнать, что один из ключевых персонажей фильма – старый вор по прозвищу Юрка Барон, блестяще сыгранный Кириллом Лавровым, – в молодости прошел через невероятнейшие жизненные испытания, которые в итоге и предопределили его трагический конец. А начиналось все еще в довоенном Ленинграде, когда подросток Юра был пионером, мальчиком из интеллигентной семьи. И его судьба могла сложиться совсем по-другому, кабы не крестный его матери, некогда персональный шофер самого Ленина, имевший неосторожность написать исключительно крамольную по тем временам рукопись… Итак: 1962 год.