Обреченный мост - [82]
Зима начиналась не календарно рано. Море уже шуршало за гипсовой балюстрадой набережной серым ледяным крошевом, а далее становилось просто серым, без ледяных блёсток, — как вездесущая ныне военная сталь. Не лето…
Но той солнечной набережной далекого лета 20-го года старому полковнику и сейчас вспоминать не хотелось. Та Керчь сама по себе приходила в кошмарах. Последние задворки Всероссийского кладбища…
Губы полковника невольно сжались в мстительной гримасе.
«Ладно, это всё потом! Потом придётся признаться себе, что новая Советская Россия стала для русского человека, в подавляющем большинстве своём, Родиной. Мачехой, но всё-таки…»
Сейчас же следовало разобраться отнюдь не в собственных ощущениях. А в том, с чем теперь вернулись русские разведчики. Такие долгожданные…
Именно долгожданные.
Потрудившись дать им уйти на тот берег с информацией о разукомплектованном, но вполне готовом для сборки, снаряжённым всем необходимым, вплоть до плавучих копров «Южном объекте», грандиозном Керченском мосте, Жарков долго и мучительно ждал, как отреагируют Советы.
Предпримут неистовые бомбардировки? Но Сталин уже не раз за время своего правления доказал, что не дурак, что умеет мыслить государственно. И если не спешат уничтожить, то, значит, хотят сохранить? Тогда должны были, просто обязаны были прислать диверсантов, чтобы не дать увезти мост. Тем более, когда Гитлер наконец опомнится от своей очередной бредовой идеи «неприступной крепости Крым» и, как всегда, поздно и бешено спохватится уничтожить такой подарок Сталину. Сколько их уже сдано, этих «неприступных крепостей»! И страшно вспомнить, что потом творилось в ярости «выжженной земли», оставляемой врагу.
«Что же получается? — полез Иван Алексеевич за серебряным портсигаром с императорским двуглавым орлом и невольно иронически усмехнулся в седые усы. — Получается, что, если только мои расчёты не ошибочны, то в числе советских диверсантов получим новых пешек в мудрёной шахматной партии против Сталина. А из этого, в свою очередь, следует…»
Штандартенфюрер вынул папиросу и выстучал её о серебряную крышку, с каким-то подспудным пиететом перевернув портсигар тыльной стороной, чтобы не по гербу.
«А из этого вытекают две равно насущные задачи: прикрыть советских разведчиков, если только их не принесла нелёгкая, чтобы подорвать-таки мост, хотя не похоже…
И второе — немедленно приступить к его минированию, согласно долгосрочным планам русского полковника, штандартенфюрера Ивана Жаркова».
Керчь, пос. Колонка
Саша и Наташа
Особенность предназначения и, увы, реального использования зондеркоманды 10 B Айнзатцгруппы D SD округа вынуждала держать её на казарменном положении.
Впрочем, после боёв по захвату, обороне, освобождению и вновь завоеванию Керчи квартирный вопрос вообще как-то и не стоял. Уцелевших домов было в городе всего-то чуть, едва на официальные учреждения хватало. Так что рабочая казарма в районе улицы 1-й Пятилетки — название, если и переводимое, то непонятное совершенно, — была счастливой находкой. И от места службы недалеко, и ремонт нехитрый: насобирать кусков шифера поцелее, залатать пару прорех от миномётных мин и — живи, не хочу.
Вот и не хотелось. После Сталинграда — замечено было красноармейцами, — пресловутая немецкая чистоплотность резко упала, перекочевав (по традиции русского мужика учиться чему полезному) в обиход и особый шик Красной армии. Так что казарма она и есть казарма, хоть и разделённая на семейные комнатёнки. На заднем дворе постоянно вываривалось бельё, подвоз которого давно перестал быть первой необходимостью в обеспечении армии. Закапывалось вшивое обмундирование, чтобы с чисто фашисткой жестокостью истреблять паразитов огнём зажигалки, как только те вылезут на кончик мундира отдышаться, — впрочем, технология русская. Да и портянки, — они и в африканском корпусе портянки.
Посему при каждом удобном случае обитатели казармы, в той или иной степени временно, поселялись в окрестных домах с оккупантской бесцеремонностью, утесняя местных жителей, — если, конечно, таковые ещё оставались.
Так что ничего удивительного не было в том, что по устному описанию, сделанному капитаном Новиком, Наташа сразу же определила постояльца, зондерфюрера Рибейроса. И вспомнила, даже без дополнительных вопросов, что сей зондерфюрер пускал земляка, тоже испанца по происхождению, такого себе Боске, к себе домой. Ну, чтобы прийти в чувство после службы, а то в казарме к холодному рукомойнику очередь, а железные печки топятся только к вечеру. А тут — горячие радиаторы, керогаз и разговор на кастельяно, которого Наташа не понимала, но заслушивалась.
— Сам же Рибейрос служит при штабе чем-то вроде интенданта — тут рядом! — вскинулась Наташа с груди Новика, упершись в неё маленькими кулачками.
Впрочем, тут же и упала, чтобы прикрыться ворсистым пледом.
— Я ему как раз сегодня должна была бельё отнести, — добавила она, теперь уже совсем непонятно отчего краснея.
— Почему «была»?.. — приподнял ладонью Александр востроносое пунцовое личико. — Понесёшь, а я поднести помогу.
Керчь, ул. Р. Люксембург
Вмале узриша мя…
Со странным человеком свела судьба старшего лейтенанта Александра Новика во время одного из рейдов во вражеский тыл. Даже и не думал он тогда, что вместе с этим вызывающим сильные подозрения Яковом Войткевичем им придётся готовить захват фашистского штаба, а потом и вовсе разыскивать тайную базу немецких подводных лодок…
Приближается победная весна 1944 года — весна освобождения Крыма. Но пока что Перекоп и приморские города превращены в грозные крепости, каратели вновь и вновь прочёсывают горные леса, стремясь уничтожить партизан, асы люфтваффе и катерники флотилии шнельботов серьезно сковывают действия Черноморского флота. И где-то в море, у самого «осиного гнезда» — базы немецких торпедных катеров в бухте у мыса Атлам, осталась новейшая разработка советского умельца: «умная» торпеда, которая ни в коем случае не должна попасть в руки врага.Но не только оккупанты и каратели противостоят разведчикам Александру Новику и Якову Войткевичу, которые совместно с партизанами Сергеем Хачариди, Арсением Малаховым и Шурале Сабаевым задумали дерзкую операцию.
«Крымский щит» — так называлась награда, которую получали воины вермахта, наиболее отличившиеся при завоевании далёкого от Германии полуострова. Но, обуреваемые мечтами о близком триумфе, они не подозревали, что невысокие горы Крыма укроют отряды бесстрашных и беспощадных народных мстителей, что Сергей Хачариди, Арсений Малахов, Шурале Сабаев и их боевые соратники сделают всё, чтобы защитить своё Отечество от алчной фашистской стаи…
Повесть «Запасный полк» рассказывает о том, как в дни Великой Отечественной войны в тылу нашей Родины готовились резервы для фронта. Не сразу запасные части нашей армии обрели совершенный воинский стиль, порядок и организованность. Были поначалу и просчеты, сказывались недостаточная подготовка кадров, отсутствие опыта.Писатель Александр Былинов, в прошлом редактор дивизионной газеты, повествует на страницах своей книги о становлении части, мужании солдат и офицеров в условиях, максимально приближенных к фронтовой обстановке.
В сборник известного советского писателя Л. С. Ленча (Попова) вошли повести «Черные погоны», «Из рода Караевых», рассказы и очерки разных лет. Повести очень близки по замыслу, манере письма. В них рассказывается о гражданской войне, трудных судьбах людей, попавших в сложный водоворот событий. Рассказы писателя в основном представлены циклами «Последний патрон», «Фронтовые сказки», «Эхо войны».Книга рассчитана на массового читателя.
«В книге я постарался рассказать о годах нашей совместной борьбы за свободу и независимость, воссоздать образы только некоторых из тех многих, кто ковал победу: воинов Красной Армии, с которыми я делил трудности фронтовой жизни. В боях с гитлеровскими оккупантами родилась вечная и нерушимая дружба между нашими народами».В этих словах автора — офицера Войска Польского, — в годы Великой Отечественной войны сражавшегося в рядах Красной Армии, заключается содержание его воспоминаний.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В книге рассказывается о деятельности особой группы военно-технических специалистов, добывших в годы Великой Отечественной войны ценнейшие сведения о боеприпасах и артиллерийском вооружении гитлеровской Германии и ее союзников.
Книга С. Валаха рассказывает о партизанской борьбе польских патриотов в годы второй мировой войны. Автор, командир партизанского отряда, подробно описывает, как партизаны устраивали диверсии на желейных дорогах, боролись с предателями, помогали местному населению. В книге использован большой фактический материал, что придает ей особый интерес.
Книга о людях интернационального долга: военных советниках, инструкторах, переводчиках, работающих в сложных условиях за рубежом.«Воспоминание об Алмазных горах» — продолжение уже известной читателю повести «Гадание на иероглифах».«Легенда об одной любви» посвящена Екатерине Александровне Максимовой, жене легендарного разведчика Рихарда Зорге.Роман «Чудо революции» — о знаменитом сибирском партизане — чекисте Петре Щетинкине.Книга рассчитана на массового читателя.