Обратный отсчёт - [10]
А теперь, вот, никому не спалось. «Ну и денёк!» — подумал Егор, плотнее заворачиваясь в дышащее прохладой старое армейское одеяло. Тоже, от деда ещё осталось. Как и комбинезон — прохладу гонит… или греет, если вдруг холодно станет. Утром на весь день на солнце его повесишь, подзарядится. До утра едва-едва работает, но это надо аккумуляторы менять, а их на такие вещи дорого использовать.
— Компьютер у него в теле зашит, — разглагольствовал тем временем Ромка-джи. — Или где-нибудь в ягодице, если большой…
Маринка прыснула. Егор нахмурился.
— А вот мне другое интересно, — воодушевлённо продолжал Ромка-джи, не замечая, что из-под одеяла уже видать исподнее. Он размахивал руками и то и дело зверски ерошил шевелюру, невидящими глазами глядел на пустую ладонь, и снова запускал её в густые чёрные волосы. — Они же так и не сказали, куда после нас пойдут! Егорка, спорим, что им в Эко-терем-бург надо?
— Там в песке всё, — неохотно ответил Егор. Желание спорить у него пропало. Ишь, как Маринка на Ромку-джи уставилась, аж глаза сияют. — Люди говорят, что только у Шарташа нормальная власть есть. Почти, как наш город. А по пескам вокруг одни еретеки-гяуры-дрянь култыхаются. Хунхузы там… полевские… лунатики. Верблюдов угоняют, людей воруют.
Неподалёку заорал какой-то младенец. В стену с той стороны со злостью стукнули.
— Потише говори! — сказала Маринка. — Перебудишь все ясли.
К орущему младенцу тотчас присоединился другой.
— Ну, завели… — проворчал Ромка-джи и улёгся на бок, подперев голову рукой.
— Я спать пошла. Мальчики — пока! — и Маринка грациозно помахав рукой, удалилась, довольно талантливо изобразив знаменитое «крадущийся карачи».
Малыши продолжали орать. Эх… угомон вас возьми, мокрозадые! Поскорее бы в другое место перебраться, как взрослым. Эти ясли кого хочешь с ума сведут. Опять же, как без них?
Известное дело — храни грудного до полутора лет. Если карачи его у людей не украли — молись Господу-Аллаху — пронесло! Дед говорил, в ранишные времена целые битвы происходили. Ромкина семья, например, отбилась, не отдала сына. Мать его только пострадала… при взрыве глушилки. Болела долго и умерла. А отец Ромку-джи выходил… укрыл от карачи… уберёг…
Мысли стали путаться. Перед Егором вдруг прошла Маринка… кокетливо завёрнутая в одеяло, как в плащ… потом пошёл дождь и Егор удивился — вроде, не время для дождя… лето в разгаре… а потом карачи рылся в песке и вдруг рассыпался на целую кучу маленьких муравьёв… «Нет, не муравьёв — маленьких карачи!» — спокойно подумал Егор…
И уснул. Как в чёрный ил провалился.
Ничего хорошего не сказал им мулла-батюшка при встрече. Вызверился только на пришельцев, мрачно головой кивнул на их приветствие. Огромный, заросший бородой по самые глаза, он был выше даже Саввы… да и в плечах пошире. Странный его комбинезон — армейский, но какого-то зелёного цвета с жёлтыми и тёмными пятнами, не песчаной раскраски, казалось, был ему тесен. Хотя, как может быть тесной нано-ткань?
— Мы пришли поговорить о Комбинате, — спокойно сказал Зия.
Мулла-батюшка повернулся и махнул рукой куда-то внутрь храма.
Егору до смерти хотелось зайти, но он боялся. Сзади переминался с ноги на ногу Ромка-джи, а чуть в стороне стояла Мама-Галя. Платок на ней был повязан на мужской манер — сзади. Выбитый глаз прикрыт… веко запало. А так, если привыкнуть, она всегда была красивой. Маринка вся в неё — и волосы такие же буйные, чёрные. Только Маринка их в хвост забирает, а Мама-Галя всегда распущенными носит… чёрная комета, как однажды назвал её дядько Саша. И выбитый глаз, и мужской комбинезон её не портят, и даже самодельные мягкие сапоги из верблюжьей шкуры — всё равно, на зависть всем женщинам города, все мужики на неё поглядывают.
— Николай, — позвала она муллу-батюшку и тот тяжело обернулся в дверях. — Мы тоже все зайдём, ладно?
— Зачем? — помедлив, спросил мулла-батюшка
— А вот там и узнаешь, — с вызовом ответила Мама-Галя.
Мулла-батюшка засопел, насупился, а потом отвернулся, буркнув:
— Двери Храма для всех открыты. Денно и нощно, — и прошёл внутрь.
Храм в городе был хороший. Егор сказал бы даже — знаменитый Храм. Ежели кто в город приезжал — все восхищались. Далековато стоял, на отшибе, но «путь к Господу-Аллаху коротким не бывает», говорил мулла-батюшка.
Войдёшь в Храм — мозаика бликами тонкими, огоньками живыми льнёт. Люди какие-то… планеты… флаг красный…
Из древневерского только одна надпись и понятна: «Кино». Вот, поди, компьютер-то здоровенный здесь стоял! Ромка-джи говорит, что тогда фильмы с запахом показывали. Врёт, конечно, но здесь, перед красотой такой поневоле поверишь…
Один молельный зал чего стоил! Огромный, красивый! Со сценой-алтарём для избранных, с белым экраном во всю заднюю стену алтаря, с небольшой комнаткой за противоположной экрану стеной, два небольших окошка которой выходили прямо в зал над головами молящихся, рассаживающихся на вытертых добела креслах, стоящих строгими ровными рядами.
Бывало, как включит священник энигму — просто плакать хочется. А на экране святые картины плывут: Москва, космос со звёздами и планетами, Господь-Аллах на серебряном облаке руку Адаму протягивает, Иисус на горе проповедует, Давид-Микеланджело хмурится, Святая Мона-Лиза улыбается, Великомученик Тагил-мэр-бай Танк Веры-Истины пламенем объят, Имам-отступник на ветке, иуда, болтается, Гагарин-шайтан весело смеётся…
Край у нас, прямо скажем, страшноватенький… каторжный. Сколько здесь народу за триста с лишним лет повыморили – жуть! И то верно, пока из земли руду выковыряешь, пока её привезёшь, обогатишь и выплавишь искомое… а потом ещё и прокуёшь не на раз, да обработаешь… просто костями всё устлано, ей-богу! Ну, и народ соответствующий. Антон Павлович Чехов заметил, что 'вЕкатеринбурге на каждом шагу встречаются лица, глядя на которые думаешь, что при рождении этого человека присутствовал не акушер, а механик'.
Это роман об Апокалипсисе, о науке, — роман о вере, роман о том, кто мы есть… и о том, что ждёт всех нас в темноте. И если Вам станет страшно, значит во вкрадчивой тишине пустых улиц Вы тоже услышали приближающееся: «…с-с-с-с-с…ш-ш-ш-ш-ш…..с-с-с-с-с…» — и Вы молча переглянетесь с авторами, понимающе щуря глаза — да, теперь Вы тоже обладаете знанием. Вот только спасёт ли оно нас?
В конце XXII века ужасы не столь далекого Джихада постепенно отходят в прошлое. Земля по-прежнему искусственно разделена на Демонское полушарие и полушарие Веры-Истины, а таинственные квазиживые карачи по-прежнему иногда похищают грудных младенцев для каких-то своих непонятных целей.Семнадцатилетний Егор, находясь в дозоре, встречает в южно-уральской пустыне, неподалеку от бывшего Озерска, небольшую группу московских ученых, чьей целью является посещение челябинского Комбината, когда-то производившего «начинку» для ядерного оружия.Поход этот становится самым тяжелым и продолжительным испытанием для Егора и его друзей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пятничный вечер не предвещал телевизионщикам ничего нового. Как обычно, вечерняя передача в прямом эфире — и наконец-то заслуженные выходные! Но в этот раз для них приготовили "сюрприз". В самый разгар съемок в кадре откуда ни возьмись появляется солдат с оружием, а в динамиках громко и торжественно звучит: "Это захват!" Их жизнь — на волоске, каждый шаг — под прицелом, все происходящее — в прямом эфире…
…В горних высотах Разума философ снисходительно почёсывает брюхо, лениво раздумывая — стоит ли снизойти до детского разума SAPIENS или повернуться на другой бок и продолжить думы о тайнах Мироздания?..
Труден путь человека, выбирающегося из тьмы к свету, особенно когда свет превратился в миф и легенду. Только хочется верить, что Тьма не вечна и обязательно будет Свет!
Привычный мир разлетелся на части в одно мгновение. По улицам городов бродят толпы жадных до живой плоти монстров, а все власти то ли самоустранились, то ли оказались уничтожены в первые секунды. Ставшая новой реальностью игра требует становиться сильнее, либо пасть под натиском пришедшей угрозы. Но готова ли безумная Система к еще большему ответному безумию?
У муза апоколепсическое настроение, и в результате перед вами один из вариантов будущего. Просто читаем, не стараясь выискивать ничего пророческого. Юмора мало, любви мало.
Однажды этот короткий рассказ станет прологом первого романа в грандиозной трилогии, которая, в свою очередь, станет венцом моего творчества (допишу — и можно в гроб). А пока же — ознакомьтесь с этим небольшим фрагментом будущей эпопеи. Год 1808-й. Недавно Наполеоновская Европа заключила мир с Российской империей и её союзниками, ещё не склонившимися перед великим Бонапартом. Но не прошло и считанных месяцев, на истерзанный войной континент обрушилась новая угроза — ещё более ужасная, чем любая война…
Иногда, мы сами того не желая убеждаемся в том, что самонадеянность может дорого стоить и Макс не стал тому исключением. Не каждый способен без последствий для себя перенести огромную потерю. «Куда стремиться? Зачем, когда судьба в очередной раз показывает тебе твоё место? Что делать, когда всё складывается против тебя?». Многие впадут в отчаяние, но только не Макс! Он уже давно решил для себя, что впадать в отчаяние, это не про него. Особенно теперь, когда мир, находящийся за пределом мечтаний любого из небожителей, признал тебя молодым Богом.
Вся вода на планете стала темной. Миллиарды вымерли. Немногие выжившие обосновались внутри Садового кольца. Пять общин, пять совершенно разных миров. Одна цель у всех — утолить жажду. Здесь чистая вода стоит дороже золота, а за глоток во фляге можно получить пулю в лоб. Легендарному сталкеру выпадает шанс спасти цивилизацию людей от гибели, но цена слишком высока. Готов ли он поставить на кон жизни ни в чём неповинных людей? Тема обложки предложена автором.