Обратный отсчет - [15]

Улыбка пропала с его лица, стоило только вспомнить о цели его визита. Он не мог утверждать с уверенностью, что знает, чем закончится этот разговор — в зависимости от ситуации, возможно, ему придется даже убить привратника Лестницы.

Он коротко постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

— А я все ждал, когда ты заявишься, — Падший встретил его своей обычной сардонической улыбкой. — Не то, чтобы я не догадывался, но тем не менее спрошу: чем обязан визиту самого Архангела Доблести?

— Просто хочу убедиться, что мы одинаково смотрим на некоторые вещи, — миролюбиво ответил Михаэль, присаживаясь в кресло напротив рабочего стола.

— Вот как… — Падший склонил голову набок, изображая недоумение. — Очень интересно.

«Он явно не собирается облегчать мне работу»

— Это по поводу того, что Лорд больше не слышит Бога.

Услышал это, Падший мгновенно прекратил свою дурацкую игру, впившись в собеседника колючим взглядом черных глаз.

— О. И каково же твое мнение? — спросил он.

— Я предпочту озвучить вариант, которого я бы хотел избежать.

На это Падший просто пожал плечами.

— Габриэль. После смерти Миледи, место Архангела Мироздания оказалось свободно. Раньше новых Архангелов на место безвозвратно павших создавал лично Всевышний, но после того, как он отправил нас на землю, эта обязанность легла на плечи его Вестника. Однако… однако наш Лорд не стал создавать нового — он попытался воспроизвести старого, создал сосуд, в котором попытался воссоздать сущность погибшей Леди, но потерпел неудачу.

— Это если он вообще пытался, — уточнил Хелел.

— Думаешь, он смог остановиться, не сделав ни одной попытки?

— Я бы не смог, — Падший пожал плечами. — Тебе бы это даже не пришло в голову. А Метатрон… он мог и удержаться.

— Ладно, сейчас не об этом. Габриэль была создана, но не доведена до конца, мы не знаем, была ли совершена попытка пойти против законов, установленных Всевышним. Однако, мы знаем, что остальные Лорды были против этого, многие покинули замок. А потом мы оказались здесь, а Лорд перестал слышать Его голос. Иными словами…

Михаэль, не моргая, следил за выражением лица Падшего, однако его визави не сделал ни единой ошибки — в его глазах была все та же снисходительная насмешка, что и всегда.

— Иными словами, — правильно угадав значение паузы, продолжил за него Хелел. — Ты пытаешься заставить меня сказать, что в том, что от нас отказались, виноват Метатрон?

— А он виноват?

Хелел пожал плечами.

— Ну, произошедшее мало похоже на мое Падение. Ты ведь помнишь, да?

О, Михаэль помнил. Даже сейчас, спустя столетия, даже после этого странного инцидента, затуманившего разум, это воспоминания было таким же ярким, как и на следующий день после произошедшего.

…Хелел, испросивший аудиенции у Бога. Отказавшийся преклонить колени. Дерзко бросивший в лицо Творцу, что отказывается подчиняться приказу, что люди слабы и заслуживают того внимания, что уделяет им Бог. Давший слово доказать, что человечество недостойно Его любви, вывернуть наизнанку их блеклые душонки, вытащив наружу прогнившее нутро.

…Бог, неуловимым движением поднявшийся с трона и мгновенно преодолевший разделяющее их расстояние. Хелел, вечно сияющий Хелел, беспомощно дергавшийся в стальной хватке, не прекращающий кричать все то время, пока рука в латной перчатке, одно за другим, отрывала белоснежные крылья, бросая их на землю.

— Конечно помню, такое не забывается.

Они синхронно поежились.

— Так что поверь тому, кто испытал Падение на себе. Если бы Метатрон Пал — ты бы заметил.

Они помолчали немного. Затем Михаэль, с нетипичным для него сомнением, спросил:

— И все же — почему ты это сделал? Я никогда не спрашивал, но…

Хелел ответил не сразу. С минуту он смотрел на Михаэля, но будто не видел, пребывая в мыслях где-то очень далеко отсюда.

— Я просто не понимал, как Он может любить столь ничтожных созданий, — наконец ответил он. — Ну, в самом деле, Михаэль, они мелочны, жадны, эгоистичны и настолько слабы, что постоянно нуждаются в защите. Я много раз говорил Ему, объяснял свою точку зрения, просил объяснить, но ответом мне было только «Я хочу, чтобы ты понял это сам».

Я думал, что если выкажу неповиновение, если один из самых верных последователей, один из самых любимых детей скажет ему «Нет» — он задумается. Однако…

Продолжать он не стал — не было нужды, последствия известны каждому в Небесном Троне.

— Скажи мне, Михаэль… Я никогда не спрашивал, но… ты сам-то понял — почему мы должны любить их, заботится о них?

— Нет, — Архангел Доблести мог только грустно улыбнуться в усы. — Я не знаю. Я не ненавижу их, как ты, но все же не знаю, что в них такого особенного, то Он выделил среди прочих. Я просто следую приказам. Помнишь, что сказала Габриэль тогда, в Тронном Зале? «Мой Создатель, мое божество — это вы, Лорд». Мы с тобой ведь такие же, как она, да?

— Точно такие же, — горько улыбнулся Падший. После короткой паузы он продолжил. — Раз уж об этом зашла речь, как думаешь… Метатрон — понял?

— Мы не говорили с ним об этом. Но он ведь Глас Божий, не так ли? Думаю, он знает. Возможно, если ты попросишь у него помочь разобраться, он поможет, хотя бы намеком.