Обратная ночь - [5]

   "Так... здесь кого-то - боюсь, что меня... волокли по земле..." - идём дальше.

   Внезапно я остановился, чуть не наступив на чьё-то тело. О Боже, почему оно не шевелится! Да это же ребёнок, девочка! Совсем маленькая. Боже-боже-боже, как же так. Надо что-то делать, надо кого-то позвать, кто бы помог. Но никого же нет, совершенно никого. Как же так?! Кто-то же должен быть рядом. Почему она не шевелится? Неужели мертва? По спине пробежал холодок - только этого сейчас не хватало. Ребёнок, что здесь делает ребёнок, тем более ночью? Откуда она взялась и где её родители?

   - Эй... - отважился я легонько потормошить ее за плечо. - Ты жива? Ты в порядке? Просыпайся.

   Девочка не ответила, она лежала на животе и не подавала признаков жизни. Я вновь прикоснулся к её плечу, а затем, набравшись смелости, перевернул тело. Девочка была мертва, она не дышала. Чудовищная бледность испугала меня. На её шее чернели две маленькие точки, как от укуса. Неужели, это и стало причиной смерти? Девочку укусил вампир? Нет, это бред, так не бывает. Я поспешил отогнать от себя эту абсурдную нелепую мысль. Всё это ужасно, всё это неправильно. Не может она умереть, только не сейчас. И тут я вспомнил об "убийстве", о котором говорил мальчик. Он говорил об этом убийстве? Нет, всё это не может происходить в реальности. Мне всё это только кажется.

   - Мне всё это только кажется! - повторил я вслух.

   Но девочка была реальной, более того, её лицо показалось мне знакомым - я видел её где-то раньше.

   - Елизавета, - вспомнил я её имя. - Кто ты такая, Лиза, и откуда мы знакомы?

   Где-то я её видел, точно видел! Помню заразительный смех, неистощимую энергию, баловство. Помню, как Лизочка плакала, как истерила, когда не получала заветную игрушку. Я внимательно посмотрел на лицо девочки, провёл рукой по волосам, прикоснулся к щеке. Где мы встречались? Лизочка смеялась, хлопала в ладоши и носилась по квартире. Я держал её на руках, чувствуя равномерное дыхание. Мы играли, ходили в зоопарк или цирк - эта девочка была со мною рядом на протяжении всех последних лет. Как через пелену тумана я вспомнил, как держал Лизочку на руках, приговаривая: "Я люблю тебя, принцесса!" И она всегда отвечала: "Я тебя тоже, папочка!".

   Слёзы покатились по моим щекам. Я прижимал к себе мёртвую дочь, заново обретённую в этом лесу, и плакал. Теперь её заразительный смех можно будет услышать только в воспоминаниях. Лизочка не дышала, её больше нет. Мне стало тяжело, мир перевернулся. Все вопросы, что мучили меня до этого, показались вдруг такими пустыми, бессмысленными; моя дочь мертва - что мне теперь до остального?

   Вместо этого меня занимал лишь один вопрос: кто это сделал? Кто убил мою дочь?

   Я прижал Лизу к себе сильнее, поднялся на ноги и сделал шаг, затем ещё. Каждый следующий давался труднее, казалось, что я вот-вот упаду. То и дело надежда играла со мной злую шутку: казалось, что до меня доносится вздох Лизочки или что она шевельнулась. Я останавливался, как вкопанный и всматривался в её лицо, затаив дыхание, принимался тормошить, приговаривая, что люблю её и хочу, чтобы она очнулась...

   Всё, дальше идти нет сил... Сквозь слёзы я увидел перед собой ещё одно тело, подошёл ближе и разглядел женщину. Опустив Лизочку рядом, я всмотрелся в красивое и знакомое лицо. "Малыш, нам надо купить Лизочке новые ботинки, старые совсем износились", - послышался голос в воспоминаниях.

   - Диана, за что? - шептал я, покрывая мокрыми от слёз поцелуями лицо жены.

   Лес хранил равнодушное молчание, ветер стих - всё, казалось, застыло, наблюдая. Одинокий в своём горе, я обнимал самое дорогое, что у меня было в жизни, и рыдал.

   Вспоминая, как, бывало, холодно прикасался к этим губам, когда занимался своими делами, как нередко не обращал внимания на дочь, которая хотела поиграть со мной, я понял, что столько времени потратил зря, а ведь мог наслаждаться общением со своей семьёй.

   Кто их отнял у меня?

   Я посмотрел на Диану в надежде, что она ещё дышит, прикоснулся к её груди - сердце не билось, схватил за кисть руки - пульс не прощупывался. "Давайте, вернитесь ко мне! Не бросайте меня!" - кричал я, прижимая к себе жену и дочь. Их бледные тела ещё не остыли.

   На поляне, где лежало тело Дианы, ещё тлел костер, а неподалеку была разбита палатка.

   - Помогите! - прокричал я в безумном отчаянии.

   Тщётно! Бесполезно!

   Это была наша палатка, я узнал её. И костёр тоже узнал, - сам его разжигал на закате. Я вспомнил, как мы втроём наблюдали за уходящим багровым диском солнца, - это было здесь, на этом самом месте. Никто не придёт на помощь, мы одни, совершенно одни. Уже поздно, моя жена и дочь мертвы. Почему я их не защитил?! Где был, когда на нас напали?!

   Я опустил голову, не в силах смотреть на обескровленные лица близких.

   Кто их убил?!

   И тут мне пришла безумная мысль: а что если... Меня аж передёрнуло от ужаса. Нет, не может быть! Но кто же ещё?.. И мальчик смотрел на меня так враждебно, будто бы...

   - Нет, я не мог! - закричал я в отчаянии. - Только не это, только не я!