— Она хочет отдать внучку учиться. Сейчас за нами приедет папа и заберет нас всех. Мы поедем подавать документы в школу.
— Мам, ну, какой у нас может быть долг перед этой сельчанкой, никак не пойму?
Мать больше не смогла выносить возмущения дочери.
— Когда ты была маленькой, мы с отцом жили в деревне.
— Э-э-э?..
— Я раньше рассказывала тебе об этом. Наш деревенский дом сгорел. Мы продали коров, лошадей, землю и все, что у нас было, и уехали из деревни.
— Да, сейчас припоминаю.
— Произошло еще одно событие, связанное с этим пожаром. Мы не стали тебе рассказывать, потому что боялись, что ты расстроишься и разозлишься, что мы оставили тебя одну дома.
— Сейчас-то ты мне расскажешь?
— Папы не было дома, я тоже вышла из дома, чтобы набрать воды у деревенского источника. Иногда лодос[1] меняет направление и начинает дуть сверху вниз. Когда ты спала в колыбели, ветер проник через дымовые трубы, раздул золу из печки по деревянному полу и начался пожар. Увидев дым, я бросилась бежать обратно к дому. Когда я подбежала, пламя уже окутало всё. Вокруг. Полыхающий дом вот-вот должен был обрушиться. Вдруг внутрь бросилась тетушка Зейнеп и через мгновенье вынесла тебя на руках. Я никогда не забуду эту сцену. Когда я взяла тебя у нее из рук, она испустила крик.
— Почему?
— Когда она тебя спасала из огня, у нее обгорела вся правая сторона. Когда она придет, ты увидишь, что на правой стороне у нее остался глубокий след от ожога. Она ужасно мучилась из-за этого. Ты что плачешь? Перестань. Я не думала, что тебя так растрогает мой рассказ. Не плачь, дочка. У тебя макияж потек. Не плачь. А вот и отец твой приехал. Только вот тетушка Зейнеп так и не появилась.
