Обожение человека - [31]

Отцы Церкви, и в частности Григорий Палама, не отвечают на этот вопрос, но на основе их высказываний о воскресении мертвых, а также их общих богословских взглядов можно сделать несколько важных выводов. Говоря о воскресении мертвых верующим, они связывают его с воскресением Христа, а проповедуя воскресение неверующим, они объясняют его всемогуществом Бога, приведшего все из небытия в бытие и возрождающего Своей силой всю природу. В первом случае воскресение человека — это дар Христа, а во втором — действие всемогущей божественной творческой энергии. Как мы увидим, это объяснение, сделанное с дидактической целью, не лишено более глубокого догматического значения.

Григорий Палама видит особый Божий дар верующим не в воскресении из мертвых, а в вознесении на небеса: «Вознесения же не все мы сподобимся, но те, которым еже жити — Христос и еже умрети Его ради — приобретение… ибо только эти после общего воскресения будут вознесены на обла- цех в сретение Господне на воздусе»[363].

Однако если участие в воскресении Христа понимать как вхождение в Его новую жизнь, то оно естественным образом ведет к вознесению. Как же можно показать, что в воскресении Христа будут участвовать даже грешники, а в Его вознесении — только святые? Как могут те, которые никогда и ничем не были связаны с Богом, вдруг стать причастниками Его славного торжества, а затем оказаться в вечности с диаволом и ангелами его?

Определение воскресения Христова как Божия дара всем людям вообще и вознесения Его как дара особой благодати исключительно верующим может иметь лишь вспомогательное значение. Палама провел это различие из‑за того, что, придерживаясь традиционного подхода, он связывал воскресение всех людей по действию силы Божией с обоживающим даром Христа. Однако, последовательно развивая его богословские взгляды по этому вопросу, можно четко разделить всеобщее воскресение человечества и воскресение святых во славе: первое есть следствие божественной творческой энергии, действующей всегда и везде, а второе не просто следствие Его творческой энергии, но, прежде всего, дар Его возрождающей и обоживающей благодати.

Воскресение верующих — естественное следствие их причастия нетварной обоживающей энергии Христа. Григорий Палама говорит, что после смерти Христа Его душа отделилась от тела, но Его божество осталось неразлучным с человеческой природой, поэтому и Его тело воскресло и вознеслось во славе. Так верующие после смерти разлучаются с телом, но не разлучаются с Богом, и при воскресении они восприимут от Бога свои тела и вместе с ними войдут в радость неизреченную Царства Небесного, куда предтечею за нас вошел Христос[364].

Таким образом, будучи причастниками Христовой благодати и жизни, верующие будут причастниками и Его воскресения и возрождения. С другой стороны, воскресение и вечная жизнь отвергнувших Христа не обусловлены передачей им божественной нетварной благодати, ибо это означало бы восприятие ими божественной жизни, но являются следствием Его творческой энергии. Верующие будут воскрешены, чтобы стать причастниками обоживающей благодати и жизни; неверующие восстанут лишь как творения Всемогущего Создателя. Если мы считаем, что те, которые далеки от Христа, будут причастниками Его воскресения, тогда, с одной стороны, мы механически распространяем на всех людей следствия совершенного Им дела спасения, а с другой стороны, мы превращаем обожива- ющую благодать в тварный дар Богалюдям, не имеющим с Ним личной связи и общения.

По мнению Григория Паламы, человеческая душа по природе бессмертна, ибо она была сотворена таковой изначально Богом, творческая сила Которого воскресит даже тела мертвых в последний день. Это телесное воскресение связано для верующих с их воскресением во Христе и обожением, а для грешников оно означает лишение дара телесной смерти, который был дан им Богом[365]. Блаженство верующих состоит не в обретении нетления, а в совершенной радости богообщения.

Божественная слава, которую верующие получают в этой жизни, прославит и их тела в день воскресения. Тогда тела праведников станут духовными силой обоживающей энергии Святого Духа. В настоящем состоянии человека разумная душа его сокрыта в грубой плоти, а в Царстве Божием тела святых утончатся, одухотворятся и станут почти невещественными[366]. Тогда весь человек приобщится славе Царства Божия и таким образом станет богом по благодати: «Ибо стать богом и обрести Царство Божие — одно и то же»[367]. В Царстве Небесном, которое в полноте унаследуют верующие в будущем веке, праведники удостоятся причастия божественных благ, даруемых благодатью. Как Христос на Фаворе просиял нетварной славой Своего божества, так и причастники нетварной благодати будут сиять в Царстве Божием подобно преобразившемуся Христу. Слава и царство будут общими для Христа и верующих, но Христос, как Бог, будет их естественным источником, а святые, как тварные существа, станут их причастниками[368].

Хотя Григорий Палама так ярко описывает реальность обожения святых, он никогда не прибегает к пантеистическому отождествлению человека с Богом. Обожение человека осуществляется причастием энергии Бога, а не Его сущности. Человек может приобщиться божественной славе, но божественная сущность остается неприступной и недоступной для приобщения