Обойму монетами не набьешь - [9]

– Так вы, значит, из дворян? – спросил Мангуст вслух.

– Получается, что да, – ответил Тимохин с какой-то странной улыбкой на лице – наполовину гордой, наполовину иронической. – Как узнал про этого родственника, поехал к деду, стал его трясти. Он и раскололся. Говорит, в советские времена молчал, не хотел себе и отцу моему карьеру портить. А потом уж поздно стало. Но все точно. Он мне даже фотографию показал дореволюционную всего их семейства. Четыре брата, все офицеры, и их отец, полковник в отставке. Смотреть приятно. Ладно, это неважно. Короче говоря, слушай, как я про все это узнал. Ко мне приехал человек из Америки. Помощник какого-то тамошнего нотариуса из солидной конторы. Не позвонили, не написали – именно человека прислали. Умеют дела вести, буржуи, ничего не скажешь. Так вот, этот человек, Родригес, мне и рассказал про родственников. Оказывается, у моего прадеда были сын и дочь. Мигель и Анхелита. А у Мигеля – свой сын, причем единственный, который мне, получается, двоюродным дядей приходится. Или троюродным? В общем, не разбираюсь я в таких тонкостях, да и неважно это. Родственник, одним словом. Звали его Пабло. Пабло Тимольяррес. Так вот, отец его давно умер, еще году в шестидесятом. А сам Пабло дотянул до нашего времени. Меньше недели назад умер, было ему под восемьдесят. И умер бездетным. А в завещании указал, что наследником назначает ближайшего родственника из России. Уж не знаю, почему. Хотя, с другой стороны, там у него особо близких родичей не было, не считая тетки. А у них отношения мало ли какие были. Да и вообще, каких только причуд с завещаниями у буржуев не бывает. Собакам и кошкам миллионные состояния, во всяком случае, завещали. И не один раз. А с выполнением последней воли покойного у них там строго. Вот и послал его душеприказчик ко мне этого Родригеса, он мне это и рассказал. Я, кстати сказать, не сразу поверил. Думал, мало ли, может, обман какой. Но нет, сейчас все уже проверено на семь кругов. Все точно. Я уже и заверенную копию завещания видел, и фотокопию оригинала, и с самим нотариусом по телефону говорил. Да и по кое-каким своим каналам информацию проверил. Все правда, никакого обмана.

Тимохин снова сделал небольшую паузу.

– Все это хорошо, – осторожно сказал Мангуст, видя, что от него ожидают какой-то реакции. – Но зачем вам я понадобился? Езжайте себе и получайте свое наследство.

Тимохин желчно усмехнулся.

– Все не так просто. Это же не загородный домик с садом и не магазин какой. Это даже не счет в банке, вернее, не только счет. Большая часть наследства – земля. Она же у них там частная собственность. Вот и у родственничка моего была куча плантаций, общей площадью примерно с Францию!

– С Францию?!! – с легким недоверием в голосе переспросил Мангуст.

– Ну, не с Францию, конечно, это я лишку загнул. Но с Швейцарию какую-нибудь или с Голландию – это точно. И это ведь не просто земля – там и каучуковые плантации, и сахарные, и банановые, и еще хрен знает какие. Годовой доход – семизначное число. И это только земля. А еще у него было несколько заводов, в том числе судоремонтный. И еще бизнес в столице – магазины, еще что-то, точно уже не помню. И плюс к тому куча акций самых разных местных фирм. В том числе и очень солидных. А пакеты акций крупные. В общем, это не просто лакомый кусок. Это уже как-то по-другому называется. Понимаешь, вся эта собственность – она была их, – Тимохин сделал сильное ударение на последнее слово. – Местная, так сказать. Все это было в их системе обращения, не уходило далеко. И тут – нате вам. Уходит в руки какому-то русскому, которого никто из местных не то что в глаза не видел, а даже и не представлял, что такой вообще на свете есть. Как ты думаешь, при таком раскладе на меня никто из тамошних деловых людей не обидится?

Мангуст промолчал – ответ был слишком очевиден.

– А ведь кое-какие родственники у него там были, – продолжал Тимохин. – Сестра его отца, Анхелита, вышла замуж, у нее, как я понял, целый выводок детей. И там как раз семья не из самых богатых. Представляешь, насколько они разочарованы? – На этот раз Тимохин сделал ударение на слове «насколько». Что ж, в самом деле, чувства, обуревающие людьми, мимо которых прошел такой кусок, даже представить себе трудно. А ведь это темпераментные латиноамериканцы.

– То есть, проще говоря, вам нужен телохранитель, – медленно проговорил Мангуст. – Извините, но...

Он хотел честно объяснить, что работа телохранителем – совершенно не его профиль. Но Тимохин решительно перебил его.

– Нет! Еще чего! Телохранителей у меня и без тебя хватает. И, поверь, вполне профессиональных. Я в бизнес не из комсомола попал, а из КГБ, разбираюсь кое в чем. Мне нужен... Как бы это сказать точнее... Вот так, пожалуй, – боевик широкого профиля. То есть тот, кто может и атаковать, и защищаться, и наладить охрану, и организовать похищение, и устранить кого-то, если надо, а если надо, то и наоборот, освободить. В общем, человек, который умеет делать все, связанное с силовыми действиями. И не просто умеет, а делает это на высшем уровне. Именно так мне тебя и отрекомендовал... Ну ты понял, кто.