Оборотный Петербург - [27]

На счастье обошлось без пробок, и в пять минут шестого девушка поднималась на поверхность станции Крестовский остров. Быстро оглядевшись, заметила на улице Вадима. Правильно, грех в такую погоду торчать в помещении. Не успела Оксана выйти из метро, как на нее налетел маленький ураганчик Сережка. Оставалось только порадоваться, что не стала одевать каблуки.

— Оксана, привет, я скучал.

— Привет, мой хороший, — девушка подхватила мальчика и немного покружила в воздухе. — Я тоже скучала.

Скажи кто Оксане, что она так быстро привяжется к этому ребенку, она бы не поверила. Но это было так. Что просящий свою порцию ласки волчонок, что светленький мальчуган, доверчиво вкладывающий свою ладошку в ее руку, сейчас разницы не было никакой. Сережка прочно вошел в ее жизнь, и если придется его оттуда выдирать, то еще неизвестно, кто болезненнее переживет расставание.

А если бы в ту минуту Оксана заметила, с каким вниманием за их встречей наблюдал Вадим, все ее сомнения окончательно растаяли как дым. Можно было бы смело собрать все семейство на даче и ставить их перед фактом, что у нее появился молодой человек. И, собственно, если он кому-то не нравится, папа давно предлагал ей собственную квартиру, машину и финансовую помощь на время учебы. Но все внимание девушки было поглощено Сережкой. И этих минут мужчине хватило, чтобы отвесить себе мысленного пинка и отправиться на встречу с судьбой собранным и готовым к любым ее вывертам.

— Привет, — от его улыбки Оксана чуть не растеклась лужицей. — Извини, что без цветов, но я побоялся, что они не переживут этой прогулки.

— Логично, — в ответ улыбнулась девушка. — Не переживай, я не из тех, кого требуется заваливать букетами, петь дифирамбы и скакать вокруг на задних лапках.

— Тогда в парк?

— Подожди, — Оксана подошла к ларьку рядом с метро. Только когда в сумку была убрана пара упаковок орешков, она посмотрела на мужчину. — А вот теперь в парк.

— Могла бы и не тратиться, — тихо шепнул он ей, пока Сережка отвлекся, — это же я тебя пригласил.

— С тебя мороженое, — не стала спорить с мужчиной Оксана, — а это я купила, если Сережка белок покормить захочет.

— И не только белок, но и любую живность, которая тут водится, — вздохнул мужчина.

— Для уток я булку из дома взяла, — спокойно произнесла девушка, и уточнила в ответ на удивленный взгляд, — ты же сразу сказал, что будешь с сыном.

Вадим не нашелся, что сказать. Когда они гуляли еще с Лизой, та всегда пренебрежительно смотрела на дикую живность, которая, по ее мнению, была сплошь разносчиком инфекции. А на просьбы ребенка завести зверюшку, предложила на выбор йоркширского терьера или кошку породы сфинкс. То, что Сережка хотел кого-то большого и мохнатого, во внимание не принималось.

— Любишь животных? — посмотрел на нее мужчина.

— А что, не похоже? — искренне удивилась девушка.

— Похоже, — Вадим сообразил всю глупость вопроса. Разве будет человек равнодушный тащить к себе домой с улицы щенка неизвестного происхождения и состояния здоровья.

— Пока я в школе училась, у меня кого только не было: мыши, хомяки, крысы, морские свинки. Одно время две кошки было, но Рыжуля умерла, когда я школу заканчивала, осталась ее дочка Сосиска. Сейчас она на даче, гоняет всю живность от воробьев до кротов.

— А почему Сосиска? — удивился Вадим. — Странное имя для кошки.

— А когда она маленькой была, все время сосиски просила. Уж что в них клали — науке неизвестно, но котенку нравилось. Когда кушать звали, так и кричали Сосиска. Пристрастия прошли, а имя осталось.

Они медленно шли по парку. Сережка то убегал куда-то недалеко, рассматривая что-то для себя новое, то возвращался и повисал на руках отца и Оксаны. Девушка с улыбкой отвечала на его вопросы, потом сунула Вадиму сумку и побежала за мальчиком. Несколько минут они кружили вокруг дерева, весело смеясь. Мужчина стоял в стороне, с легкой улыбкой наблюдая за ними. Даже не верилось, что это его сын. Ведь еще совсем недавно, когда казалось, что никто не видит, он грустно хлюпал носом и тер глаза, скучая без матери. До чего на него повлияло знакомство с этой девушкой. А на самого Вадима? Наверное, тоже, уже потому, что из глубины глаз сына ушла тоска по той, что родила, но отказалась растить. По той женщине, которая бросила своего ребенка и сбежала из дома.

И никто не догадывался, насколько трудно мальчику было без матери. А ведь он еще и отца подбадривал, убеждал, что им и вдвоем хорошо. Но все равно тосковал. Вадиму даже не надо было пытаться почувствовать его, и так было понятно. Пропала детская беззаботность, легкость. Оттого и оборот случился раньше. Обычно он у мальчиков ближе к семи годам происходи, у девочек и вовсе к восьми. А у Сережки в пять с небольшим. Тем радостнее сейчас смотреть на сына, словно и не было в его жизни никаких катастроф. Бегает себе, смеется. Захотелось присоединиться к ним.

— Повезло тебе с женой, парень, — остановилась рядом старушка с коляской. — Вон как мальчишечку вашего любит. Не то, что дочь моя непутевая. У той в голове только танцульки да пьянки. Эххх… — женщина печально вздохнула и дальше покатила коляску со спящим младенцем. Вадим посмотрел ей вслед. Язык не повернулся сказать, что Оксана не жена, а случайная знакомая.