Оборотная сторона героя - [11]

Шрифт
Интервал

Чёрные брови Арагорна взлетели вверх:

— Ого! Насколько я знаю, ещё ни одному конквестору не приходилось делать ничего подобного!

«Не могу даже выразить, насколько меня это радует», — подумал про себя Илья, и обратился к шефу:

— Андрей Потапович, я всё понимаю, но, может, всё-таки не меня?

Папыч ответил в своей манере — язвительно и с сарказмом. Но, несмотря на интонацию, в его словах всё равно было слышно сожаление:

— Думаешь, я посылаю неопытного конквестора на такое важное задание ради собственного извращённого удовольствия? На кону — исход ключевого исторического события, а я такой идиот, что делаю ставку на новичка?

Шеф замолчал, и продолжил уже Ян.

— Ничего не поделаешь, Илья, тебе просто не повезло, из всех нас ты больше всего похож на Ахилла. Посмотри. У вас с ним одинаковый тип лица, да и телосложение схожее. Греки, несомненно, обратят внимание, если их Ахилл вдруг резко постареет или располнеет. Василия с Арагорном мы никак не сможем загримировать так, чтобы они на него походили. Я не подойду ни по возрасту, ни по комплекции. Все остальные — на заданиях, и у нас нет времени ждать их возвращения.

— Я по-древнегречески плохо говорю, — пробормотал Илья.

— Тебе много говорить и не понадобится, — уверил Ян. — Ахилл не из разговорчивых. К тому же, Ахилла так сильно боятся, что даже его соратники с беседами набиваться не станут. Что очень удобно в нашей ситуации. Заедешь завтра в наш техцентр, часа на три — на курс интенсивного погружения. Этого хватит, чтобы не только освежить твой словарный запас древнегреческого, но и что-нибудь новое загрузить.

Илья замялся. Спору нет, удобно, когда за несколько часов гипно-сна ты получаешь столько же языковых навыков, сколько приобретаешь за несколько месяцев, а то и лет упорной зубрёжки. К сожалению, по непреложному закону жизни, за все хорошее приходится платить. За эффективные, экономящие массу времени языковые курсы в техцентре обычно рассчитывались слабостью, головокружением, головной болью и тошнотой, потому как комплекс применяемых к «пациенту» мер включал не только гипнотическое, но и некоторое химическое воздействие.

— Мечом я владею более чем посредственно, — добавил Илья, прекрасно понимая, что сопротивление всё равно бесполезно. — В бою Ахилловы… как их называли? Словом, не уверен, что смогу повести их в бой своим блестящим примером — воинских навыков мне для этого не хватит.

— Мирмидоны, — подсказал Ян. — А вести их в бой примером и не придётся — они ребята отчаянные, подраться любят, так что на врага сами полезут.

— Ну, положим, всё так, — подавив вздох, ответил Илья и повернулся к шефу, — А как мне быть, когда дело дойдет до поединка с Гектором? Он же меня убьёт!

Тускло-серые глаза Папыча смотрели на него безо всякого снисхождения, голос, как обычно, был полон нетерпения и сарказма:

— Тебе что — ещё не все сопли подтёрли?

ГЛАВА 2

Одна и та же вещь может вызвать у одного и того же человека совершенно разные чувства — дело лишь в том, как её преподнести или с чем подать. Впрочем, об этой нехитрой истине каждый человек узнаёт в детстве от Тома Сойера, лихо продававшего приятелям право белить забор.

Когда Тарас носился по Москве, подрабатывая к скудной стипендии аспиранта-историка курьером, очередное поручение доставки он воспринимал, мягко говоря, без энтузиазма. Но когда Андрей Потапович (величать начальника просто Папычем, даже тихонько, даже про себя, стажер пока еще не решался) отправил его в одно из подразделений Московского ОМОНа, снабдив фотографией Ахилла и инструкцией об оцеплении района Шушмора — такие сведения телефону или имейлу доверять опасно, Тарас полетел едва не на крыльях. Второй день, и уже первое, самостоятельное задание! Пускай совсем пустяковое — но ведь у него всё ещё впереди! Не зря же рекрутеры «Бастиона» из всех людей, которых они так долго и тщательно разрабатывали, взяли для стажировки именно его!

Выданное Папычем удостоверение беспрепятственно провело стажёра через проходную, мимо суровых бойцов за зелёной решеткой пропускного пункта. Два пролёта покатых ступеней, выкрашенный всё той же казённого оттенка зелёной краской коридор, закрытые двери и, наконец, нужная табличка на одной из них — «Майор полиции Кукаренко В. К.».

Начальника одного из оперативных подразделений ОМОНа воображение рисовало Тарасу здоровым коротко стриженым мужиком ростом в два метра и шириной со шкаф. Но Владимир Кондратьевич его удивил: среднего роста, довольно упитанный, с бойкими темными глазами, густыми черными усами и очень приличных размеров животиком, тот отчаянно напоминал Винни Пуха из советских мультиков.

«Винни Пух» одной рукой переворачивал листы в пухлой папке, а другой рассеянно шарил в вазе, заполненной рассыпчатыми печенюшками, и, вылавливая очередное, немедленно отправлял его в рот. Майор активно двигал челюстями и вошедшего Тараса не заметил.

Стажёр поскреб косяк, тихо кашлянул, дождался, когда Кукаренко оторвется от папки и бодро начал:

— Владимир Кондратьевич, я от Андрея Потаповича из «Бастиона».

— Угу, — кивнул тот, усиленно зажевал, а потом деловито осведомился, — Мы нужны там? Или здесь?


Еще от автора Марина Леонидовна Ясинская
Крушение небес

Вторая книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Мечта Николь рей Хок попасть на легендарный мыс Горн сбывается. И когда Арамантида объявляет войну Третьему континенту, девушке, едва начавшей покорять небо, в краткие сроки предстоит научиться многому, например летать на перестроенном Анселем авионе, самом скоростном в Империи. Но даже совершить первый боевой вылет оказывается гораздо проще, чем освоиться среди отважных, героических авионер.


Чужой Дозор

Отправляясь отдохнуть вместе с семьей на далекой экзотической Кубе, Вика, Иная из Москвы, и представить себе не могла, чем обернется для нее эта поездка: муж и дочка пропали, а ее саму арестовал гаванский Ночной Дозор по обвинению в убийстве Темной Иной. Вика оказывается в эпицентре невероятных событий, когда местные колдуны решают возродить величайшего Иного, которого когда-либо знала их страна – команданте Эрнесто Че Гевару. Призраки прошлого оживают в настоящем, и Иной, рожденный, чтобы стать великим Светлым, но по нелепой случайности обращенный к Тьме, может снова изменить ход истории…


Сердце лётного камня

Первая книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Авионера – профессия опасная, героическая и – исключительно женская. Авионеры – основа мощи и величия Арамантиды – покоряют небо на своих летных машинах-авионах, а самые отважные защищают границы, где то и дело вспыхивают военные конфликты с извечным врагом, Третьим континентом. Многие девушки Империи мечтают о полетах и подвигах, но далеко не каждая может разбудить аэролит – летный камень, с помощью которого авионы поднимаются в небо.


Лестница героев

Третья, заключительная книга серии «Авионеры» Марины Ясинской, победителя IX сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Третий континент и его союзник нанесли Арамантиде поистине сокрушительное поражение: воздушный флот взят в плен, столица захвачена, всюду устанавливаются чужие порядки. Непокоренным остался лишь мыс Горн, и авионерам предстоят бои не на жизнь, а на смерть. Их так мало – решительных, героических авионер, а врагов – целая армада. Неужели это окончательный разгром великой Империи?


Колдун поневоле

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Арена заблудших

Первая книга новой трилогии Марины Ясинской, автора захватывающего цикла «Авионеры». Кристина была уверена, что нет ничего хуже, чем жить в маленьком унылом городке, ходить в осточертевшую школу и лишь мечтать поскорее вырваться в большой, взрослый мир. Ведь даже у артистов цирка шапито жизнь интереснее! О да, намного интереснее… Чтобы уцелеть, надо гореть в огне и не сгорать. Или без страха смотреть в глаза ягуару. Или уворачиваться от диких гончих. Кристина и рада бы вернуться в привычный мир, но… Кто это там, в окне родной квартиры, рядом с родителями и братом? Вторая Кристина?


Рекомендуем почитать
Страна терпимости (СССР, 1951–1980 годы)

Героиня романа Ксения Кабирова родилась в 50-ти градусный мороз в конце первого послевоенного года в г. Якутске. С раннего детства она предпочитала мальчишечьи игры, была непослушной, вредной, например, дети пекли пирожки в песочнице, она их пинала ногой, сыпала песок в глаза за обиду. В ее душе как будто застыла льдинка. Через много лет она написала: «Заморозило морозами сердце детское мое…» И в юности не стало лучше: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, не допустили до экзаменов в школе… Замужество не смирило ее характер: нашла коса на камень.


Мир дому твоему, Огненная

Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.


Любовная лирика

Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».


Катастрофный стэк

Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.


Перекрестки судьбы

Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?


Небо на бумаге

В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.