Оборотень - [21]

«Боже мой! Неужели…» — подумала она и потянулась к красной трубке.

Она затаила дыхание. Адреналин разносился кровью по телу от внезапного звонка.

— Алло!

Щелкающий шипящий шум послышался из трубки. Она напряглась, вслушиваясь.

— Алло, — повторила она после паузы. Наверное, не соединилось. Она подождала ответа. — Повесьте трубку и перезвоните.

В трубке продолжало шипеть.

— Вы слышите меня? Нас плохо соединили. Перезвоните.

— Энни, — голос был низкий и хриплый, она не узнала его.

— Да, — ответила она нерешительно.

— Энни, — захрипел голос. — Энни, уезжай, пока не поздно.

Это была явная попытка телефонного хулиганства. Но кто бы это ни был, он знал ее имя.

— Кто это? — требовательно спросила она.

— Уезжай, — голос затихал вместе с шумом. Послышались короткие гудки, бьющие по ушам.

Она стояла пораженная, глядя на трубку. Кто, черт возьми, это мог быть? И почему он (ей показалось, что звонил мужчина или женщина, изменившая голос) требовал уехать, пока не поздно? Не поздно для чего? Она решила, что это кто-то из друзей Мартина со своими провинциальными выходками. Дурацкая шутка ненормального.

— Кто это был?

Она обернулась, все еще держа трубку в руках. В висках стучало. Мартин стоял напротив нее и ел бисквит. Все его внимание было поглощено бисквитом. Она знала, что он спросил ее лишь по привычке, не интересуясь на самом деле.

— Ошиблись номером, — сказала Энни.

— А-а, — сказал он, слизывая крошки с пальцев.

Простое «а-а», и он забыл об этом. Она решила не беспокоить его этой выходкой. Если это был один из его приятелей, ей лучше промолчать. Если нет — тогда это был лишь первый звонок, который наверняка повторится. Да, звонивший знал ее имя. Но стоит ли расстраиваться из-за одного звонка? Так можно начать бояться каждого темного угла. Она решила подождать и посмотреть, будут ли еще звонки, прежде чем говорить Мартину.

— Друг Шена уже приехал? — спросил он, а она все думала о его незаинтересованном отношении. Ей не нравилось, когда люди так себя вели. Почему люди задают иногда вопросы, не желая на самом деле получить ответ?

— Да, — сказала она как можно мягче. — Мери привезла его недавно.

— Мери?

— Да, — ответила она. — Мери Нолан, мать Брайана. — Она вопросительно посмотрела на него. — Почему ты спросил?

— Странно, — сказал он. Она заметила, что это имя говорит ему о чем-то. — Мне кажется, я должен знать имена наших знакомых. Ничего, что я не вышел? — Он улыбался. Это была смущенная улыбка. Его лицо как будто слишком долго находилось под солнцем. Она не ответила на последний вопрос, и он нервничал.

— Обед готов? — спросил он, явно пытаясь сменить тему.

— Минут через десять, — ответила она и ушла на кухню. Ей не нравилось состояние ее души, и Мартин не изменил этого.

Мартин думал, что все давно прошло, но упоминание имени Мери вызвало трепет в его груди и слегка тревожное чувство. Энни наверняка заметила. Он не смог себя проконтролировать. В ее глазах он, должно быть, выглядел наивным ребенком. Он был уверен, что это была та самая Мери. Он слышал обрывки разговора, сидя наверху. Это был голос, который он помнил и никогда не забывал. Почему она была так мила с Энни? Раньше она была порядочной сучкой и вряд ли могла с тех пор полностью измениться. Он понимал, что неизбежно встретит ее, поскольку Шен был другом ее сына, а теперь и Энни подружилась с ней. Он не знал, что делать, когда это случится. Он все еще испытывал к ней что-то. Он надеялся, что после той ночи никогда ее не увидит. Может быть, он слишком в это поверил. К тому же прошло двенадцать лет. Возможно ли, что она изменилась и теперь сошлась с Энни? Он не мог в это поверить.

— Проклятье, — он громко выругался и вернулся наверх.

Энни вытирала рукой слезы, катящиеся по ее щекам. В душе ее была пустота. Сначала этот звонок, потом реакция Мартина на имя Мери. Она подумала, что, возможно, догадывалась об этом. Ей вспомнился голос Джона, говоривший, что Мартин знает эти места лучше, чем говорит. Эта мысль глубоко засела в ее голове.

Глава 7

Он высоко поднял голову, раздувая ноздри. Он принюхивался, ощущая теплый ночной воздух. Маленькие точки блестели на небе. Он знал, что это были звезды. Его посетило странное ощущение, когда он отнес слово «звезды» к этим маленьким кусочкам света. Тяжелое чувство — словно глыба свинца повисла в его груди. Это беспокоило его. Оно появилось впервые, когда он вышел из своих владений к дому. «Дом»? Снова странное ощущение. Раньше таких слов, как «дом», «звезды», не было в его словаре. Теперь они нахлынули потоком вместе с другими и вертелись в его голове.

Мысли и разум появились там, где был прежде лишь инстинкт.

С этим знанием он чувствовал какую-то усталость, он чувствовал раздвоенность внутри себя. Битва между инстинктом и разумом грохотала в его голове. Он знал, что так будет, пока одно не победит другое.

Это было ночью две недели назад, когда что-то вытащило его из его лесного убежища. Это была сила, которую он зауважал за эти годы. Он был беспомощен перед невидимой силой, толкавшей его в спину все ближе и ближе к каменной тропе. Тропе, которой пользуются железные звери. Он был гол и беззащитен. Но он не противился, он повиновался всегда, когда чувствовал это присутствие. Затем он увидел дом. Острая боль узнавания заколола в его глазах. Что-то пыталось выбраться из его головы. Боль внезапно прекратилась. Он почувствовал безопасность. Он не пришел бы сюда без надобности. Он начинал понимать, почему он сюда пришел.