Оборотень или Спасение в любви. - [26]

— Вы чего здесь такое выделываете?

Случилось так, что эти два эпизода совпали по времени и лестница, дрогнув, под орущими и отшатнувшимися девками, с великим шумом рухнула. Марфа крича, как скаженная на потерявшего способность говорить Митрича и почёсывающую ушибленное место под грудью Прасковью, торчала в мягкой вскопанной недавно садовником под посадку цветов клумбе. Прасковья с Митричем переглянувшись, с трудом вытащили охающую и хромающую бывшую ещё минуту назад в крепком теле девку. Митрич оценив повреждённую и не подлежащую восстановлению клумбу, принялся рассказывать им, кто такие они есть и с чем их обоих вместе и порознь едят.

— Это ещё ты хорошо, летя с той верхотуры отделалась, могла бы шею запросто сломать и себе и Прасковьи. А что за кашу ты мне из клумбы организовала, корова, за каким мёдом тебя туда понесло?

— Окно хотела протереть, — сочинила та на ходу.

— Ну да, ночью, другого времени не нашлось, рассказывай сказки.

— Правду баю.

— Тогда чего же взлетела вороной.

— Пёс напугал…

Таня вскочила в комнату на грохот за окном. Доберман стоял лапами на подоконнике и хитро скалился в улыбке.

— Что там? — заглянула она в густой вечер, но ничего не увидела, — что-то упало, я слышала?

Пёс спрыгнул на пол и потопал, не оглядываясь к двери, Тани ничего не оставалось, как последовать за ним. Шутки в ванной с брызганьем на пса, мирно рассматривающего стену, на этот раз так спокойно не обошлись. Он, развернувшись, шлёпнул пару раз по воде лапой, купая её в фонтане взлетевших под их мощью мыльных брызг. Девушка, прикусив губу, нырнула в мыльную пену.

— Бессовестный, отвернись к стене. — Помотала она ему пальчиками перед носом.

Не затягивая купанье, она быстро, при таком пикантном случае, выскочила в простыню из воды, уступая ему ванную. Торопилась быстрее снять ошейник для того, чтобы услышать его голос. Но слух вырвал сначала совсем другое: он смеялся.

— Княжна, ты хитрая киска, любишь проказничать сама, но обижаешься, когда это делают с тобой другие.

— У нас сила шуток разная. Как вода с настоем из мяты и хвоща?

— Я могу остаться здесь даже ночевать.

— Неужели?

— А что, это идея.

— Тогда я пошла.

— Княжна, а одежда… Так в простыне и пойдёшь?

— Ой, отвернись, — напугалась Таня, обнаружив его правоту.

— Жди, когда я водружу на шею ошейник и начну сверлить стену глазами.

— Ну, хорошо, я тебе это припомню, — пообещала она.

И когда в спальне доберман, крутясь под ногами, подставлял шею, предлагая ей снять ошейник, она, нырнув под одеяло, отвернулась от его претензий. Барон, подождав милостыни, перепрыгнул через неё и лёг рядом. Таня, удивляясь его наглости надулась, но ошейник принципиально не сняла. Барон, сверкнув умным глазом, придвинулся к ней и, обняв её лапой, положил морду к ней на плечо, словно всем своим видом показывая, что ему и так не плохо. Таня, воспользовавшись закрытыми его глазами, ловко отстегнула ошейник. Сергей, не ожидавший такого, растерялся, оказавшись практически перед ней голым, он запаниковал.

— Провокаторша, — бурчал он, закрывая ей ладонью глаза. — Отвернись, дай одеться.

Утром, проснувшись опять в его объятиях, с трудом вытянула из его закрытых замком ног свою ножку. «Как так получается, ведь засыпаем мы каждый на своей половинке кровати. Нас разделяет не малое расстояние, но просыпаемся мы вместе». Серж спал. Не став его трогать, прикрыв дверь, вышла в сад, захотелось нарвать цветов и непременно к завтраку поставить на стол букет. Марфа, заметив такое дело, не преминула сделать ревизию. Толкнула дверь здоровым плечом, та поддалась. Проскользнув, как позволяли ушибленная нога и рука в комнаты, она заковыляла в спальню и, не сдержав удивления, вскрикнула. «Ай!» На постели княжны спал мужчина.

— Дьявольщина, — сел он в кровати от её айканий.

Марфа раскрыв рот, и во все глаза, разглядывая светлого, даже немного рыжеватого молодого, незнакомого ей господина, привалилась на подламывающихся ногах к косяку. Она не знала, радоваться ли ей или огорчаться сейчас.

— Ну, что хлопаешь зенками, увидела, наконец, то зачем охотилась и катись отсюда. Пикнешь кому об том или княжну донимать станешь, убью и волкам на забаву скормлю. Поняла? — Грозно пошёл, на проглотившую языка девку, он. — Не слышу?

— По-ня-ла…,- понеслась она бегом к двери. Марфа и не помнила сама, как выкатилась из покоев. «Что за нечистая тут метёт и откуда его, каким ветром наносит?» Ей казалось, что она вскрикнула и даже кричала, а, тем не менее, язык во рту с трудом шевелился.

Пелагея, наткнувшись на хромающую Марфу, с выкатившимися из орбит глазами, воскликнула:

— О, а ты куда опять несёшься и с каким бредом на этот раз?

— Ты права, мне в другую сторону требуется. — Поковыляла она в людскую, резко развернувшись и поменяв маршрут. «Лучше уйти от греха подальше, чем сболтнуть лишнего. Как знать. А что, если этот сатана исполнит свою угрозу. Так уж лучше не соблазняться».

Глава 11

Таня вернулась, топя лицо в цветах. В глазах её горели частички утренней зари. Присев на краешек кровати поводила цветами по лицу Сергея, тот открыл глаза и потянулся.

— О, ранняя пташка! Ты гуляла без меня?