Оборотень - [16]

— Ну, бывай! — поднялся он со скамьи, сунув ей в руку двадцатитысячную купюру. В кулаке машинально сжав деньги, бомжиха кинулась вслед, крича:

— А как же стройка?

— Пусть дожидается своего прораба! — на ходу обронил Александр.

— Козёл! — завизжала женщина, красный берет шлепнулся в пыль. — Да я насрала на твои деньги… — Ноги её заплелись, и под хохот компании девиц и парней она рухнула в кусты.

Неоправданная серьёзность — источник многих ошибок. Серьезно можно относиться лишь к тому, что этого заслуживает. А на чисто человеческом уровне серьёзного отношения не заслуживает ничего, кроме ненависти. Эта бабёнка всерьёз приняла его минутное внимание к себе, не сумев сообразовать свои желания с реальным положением дел. Только в ненависти, расчётливой и холодной, человек последователен…

ГЛАВА 5.

Красивые, темно–вишнёвые глаза девушки ярко блестели, как тогда, в ночном парке, она говорила без пауз… Когда Марина обняла Александру за талию, та уже не смутилась, как недавно в ванной…

Добавив в кофе две чайные ложечки ликера, Александра с удовольствием сделала первый глоток.

Щеки Марины порозовели, взгляд Александры ей вдруг показался странным, не женским… Она попыталась понять страшную тайну её прямого взгляда, так не похожего на женский, и оттого мучительно притягательного. В ней вдруг открылось шестое чувство в отношении Александры, во всем, что доступно ощущениям. Теперь ничто физическое в ней не ускользало от ее внимания. Но внутренний мир подруги ей не был доступен, и это печалило.

Они сидели на мягкой софе, колени их иногда соприкасались. Александра могла поклясться, что хозяйка квартиры испытывает сейчас то же самое, что и она… Глаза ее меж четко обрамленными веками вновь сделались непроницаемыми. Марина бессознательно чуть–чуть наклонилась над ней, приблизилась к ней, приблизилась к пределам тайны — но уже в растерянности, без порыва…

— Может, Кьянти? — этими словами Марина попыталась снять возникшее меж ними напряжение. Из бара она достала длинную, тёмную бутылку.

— Расскажи о себе, хоть немного? — хозяйка просительно заглянула в глаза Александры. — Ведь я теперь перед тобой до смерти в долгу!

— Зачем столько патетики! — снисходительно усмехнулась гостья, поймав себя на остром желании передёрнуть плечами: показалось, что сполз лифчик.

— Нет! Нет! — возразила немного захмелевшая Марина. — Может, одежда, деньги, украшения?

Александра, рассеянно улыбаясь, погладила девушку по щеке. Не удержавшись, пальцем провела по верхней губе, с неожиданным волнением ощутив восхитительный пушок. Марина, точно ребенок, ласкаясь, щекой прижалась к руке подруги. Александра, смеясь, взъерошила ее мягкие, темные волосы, уложенные в прическу «каре».

Струимый от Александры запах вдруг лишил хозяйку желания разгадывать ее загадку. Марина смотрела на нее, как на бесценное сокровище, к которому проделан бесконечный путь. Она рассматривала каждую ее черту в каком–то особенном свете, будто через дымку времен…

— За деньги дружбу и любовь не купишь, она строится лишь на доверии… — Александра отпила вина из бокала. — Вот если б у тебя машина была…

— Есть! Есть! — радостно подпрыгнула на софе девушка. — Стоит в гараже, а я вожу плохо, не люблю садиться за руль.

Александра хищно напряглась:

— Марка?

— Шестисотый «Мерседес».

— О–о–о! Здорово живёшь, подруга.

— Да нет, не моя, а папы! — серебристо рассмеялась девушка. — Но у меня есть доверенность на право вождения.

Александра с неудовольствием отметила, что с собой придется взять подругу. Гаишники могут прицепиться…

После третьей рюмки ликера горячее бедро Марины прильнуло к бедру Александры. Хозяйка из пачки с верблюдом вытащила сигарету. Не терпевшая табачного дыма, Александра поморщилась. Уловив недовольство на лице подруги, девушка вернула сигарету обратно в пачку.

— Ты спортсменка? Дзюдо? Самбо? Каратэ? Я угадала? — ее рука обвила плечи гостьи, кисть свесилась на грудь. — У тебя голос восхитительный! — хрипловато, с придыханием продолжила Марина. — Он может волновать не только мужчин, но и женщин…

Александра искоса поглядывала на томно улыбавшуюся подругу. На экране телевизора, обнявшись, по аллее парка медленно шли темноволосая и белокурая девушки. У Марины взгляд затуманился.

— Можно просматривать 84 программы, ночью бывают западные эротические фильмы, я знаю английский, немного немецкий, там такое…

— А у тебя парень есть, был?

Томная улыбка исчезла с лица Марины, оно неожиданно стало жестким, непримиримым. Александра не ожидала такой реакции на в общем–то безобидный вопрос. За скопленьем заурядных фактов вился некий темный путь, которым дух ее проходил прежде и смутно теперь узнавал знакомые ориентиры. И оттого, что он вёл так глубоко, ее страшило это погруженье, приближенье к настоящей себе, которая бы не робела и не сделала ложный шаг перед лицом того, что зарождалось, готовилось явиться.

— После того случая не могу спать без ноксирона, всё мерещатся их рыла и волосатые лапы!

— А раньше? — «волосатые лапы» вызвали у Александры усмешку.

— И раньше… они никогда мне не нравились, вечно в прыщах с потными ладонями и похотливыми взглядами!