Оборона Одессы, 1941. Первая битва за Черное море - [124]

К 5 часам утра десант был высажен полностью. Высадка его вместо часа по плановой таблице заняла без запоздавшего отряда высадочных средств более трех часов. Без также запоздавшего отряда огневой поддержки при высадке десанта, только по официальным данным, потери составили 332 человека.

При высадке был смертельно ранен комиссар 3-го батальона Прохоров и убит наповал комиссар 1-го батальона Прокофьев. После высадки крейсера немедленно снялись с якорей и затемно отправились назад в Севастополь.

Утренний удар (4.00–13.30)

Ночью 421-я дивизия была сдвинута вправо к морю.

Она должна была наступать на восток и брать укрепленную Фонтанку. КП дивизии располагался в Крыжановке. Дивизия должна была наступать в одноэшелонном порядке. На правом ее фланге находился 1-й морской полк, на левом — Разинский[378]. Погранполк был переброшен в Межлиманье. В тылах полков находились морские подвижные батареи, выделенные для их поддержки.

Левее находилась 157-я дивизия, которая должна была наступать на север. КП дивизии разместился в Лузановке. 384-й Стрелковый полк оставался в армейском резерве у поселка Застава, для парирования возможного удара румын из района Ленинтальского клина. 1-й батальон 683-го СП не успел выгрузиться после перевозки из Новороссийска и к началу наступления на передовую не успевал. Таким образом, дивизия должна была переходить в наступление всего пятью батальонами. Не лучше обстояло положение и с артиллерией. Самых мощных своих огневых средств дивизия перед наступлением не имела. Вопреки послевоенным утверждениям ЧВС ООР Азарова, 422-й ГАП, имевший в своем составе 36 152-мм гаубиц и по три боекомплекта к ним, прибыл не 20, а 23 сентября, не успев к началу операции, что подтверждается донесением командира дивизии, записями в журнале боевых действий Приморской армии и воспоминаниями заместителя начальника штаба ОВМБ Деревянко. Таким образом, перед наступлением дивизия располагала только 85-м легким артполком 6-го батарейного состава.

В момент получения приказа все части 157-й СД были сосредоточены в районе Куяльник — Нерубайское — Усатово. Для выхода на исходные позиции частям дивизии пришлось совершить 28–30 километровый ночной переход и сменить под покровом темноты 54-й СП, занимавший этот участок[379].

От скрытности развертывания во многом зависел успех наступления, поэтому перегруппировка частей была отработана очень тщательно на трех уровнях: сначала командиром дивизии с командирами полков, потом ими с командирами батальонов, а теми — с командирами рот. В результате развертывание дивизии осталось незамеченным, что подтвердила последующая попытка наступления противника, считающего, что он атакует 54-й СП. К 4.00 утра развертывание было закончено[380].

Однако во время смены частей выяснилось, что командир 54-го полка не обеспечил снятия основной массы мин, выставленных перед его участком во время нахождения полка в обороне[381].

Взводы приданных полкам саперных рот вынуждены были в срочном порядке приступить к разминированию. Из-за нехватки времени к разведке минных полей были привлечены и разведчики из также приданных полкам разведрот, но провести разграждение в полном объеме все равно не успели. При проделывании проходов для танков были сняты всего 43 мины. Перед передним краем дивизии кроме минных полей находились и проволочные заграждения в 2–3 кола.

22 сентября под Одессой начинает светать в 6.14, солнце восходит в 6 часов 44 минуты. С первыми его лучами боевые действия активизировались, но еще до восхода, в 3.00 морская авиация нанесла удар по резервам противника.

Истребительная и штурмовая авиация ООР и ЧФ на рассвете штурмовала аэродром Чаплинка. Из находившихся там 30 истребителей в воздух не смог подняться ни один. На аэродром было произведено до 10 атак. Удары наносили 3 «Ил-2», 2 «И-153» и 5 «И-16», применяя ампулы с самовоспламеняющейся жидкостью «КС». На стоянках было уничтожено 7 «Me-109» и 3 «Ю-88», 7 палаток летного состава, цистерны с горючим. Самолеты прикрытия вели воздушный бой с 10 «Ме-109», в ходе которого два из них сбили. По официальным данным, во время штурмовки был потерян только один истребитель — лейтенанта Шкутского.

Также были нанесены удары по аэродромам в районе населенных пунктов Бадей и Зельцы. Эти два авиаудара довольно мало известны, и их нечасто описывают в литературе, посвященной операции.

Данные о нахождении этих аэродромов были получены уже перед самой операцией от взятого в плен румынского летчика, выбросившегося с парашютом со сбитого «Харрикейна». Уже в сумерках 21 сентября 4 «И-16» срочно провели доразведку и засекли оба аэродрома. У Бадей базировалось около трех десятков «Мессершмиттов», у Зельцов — около десятка «Юнкерсов».

Самолеты были только что переброшены на оба аэродрома и не были еще рассредоточены из-за неподготовленности стоянок. Удар с этих аэродромов подскока противник собирался нанести утром и никаких укрытий пока не оборудовал.

Но добавлять новые цели к тем, которые были включены на 22 сентября в боевые задания флотской бомбардировочной авиации, было уже поздно. Для удара по аэродромам были использованы шесть звеньев «И-16» 69-го полка и пара штурмовиков «Ил-2».