Обольститель - [14]

Она подчинилась. Дастин же некоторое время внимательно ее разглядывал. Затем он подошел к столу.

— Дворецкий сказал мне, что вас прислал Ник Олдридж.

— Да, сэр. — Николь вся напряглась, когда Дастин проходил мимо нее, — так близко, что можно было до него дотронуться. Она снова приказала себе забыть, что человек, от которого зависело ее будущее, — тот самый мужчина, который занимал ее мысли все последние ночи.

— Почему Ник Олдридж послал именно вас? — Дастин оперся о край стола, его взгляд опять остановился на лице Николь.

— В записке обо всем сказано, милорд. — Собравшись с духом, Николь протянула руку с посланием отца, изо всех сил пытаясь скрыть предательскую дрожь. — Вы, наверное, слышали о травме Ника?

— Слышал. — Дастин взял записку, но и не подумал развернуть ее.

Николь откашлялась:

— Знаете, он был ужасно расстроен тем, что не может принять ваше предложение — по крайней мере в ближайшее время. Ник прислал меня заменить его, до тех пор пока он сам не будет в состоянии ездить верхом.

Дастин поднял бровь:

— А кто, позвольте вас спросить, вы сами? Имя Олден Стоддард ничего мне не говорит.

Господи, до чего же он строг, когда речь идет о делах, — совершенно другой человек! Что ж, быть может, оно и к лучшему: ей проще будет помнить о том, зачем она сюда явилась.

— Я обучался у него пятнадцать лет, — гордо заявила Николь.

— Пятнадцать лет? Вы, должно быть, сели на лошадь прежде, чем начали ходить.

На щеках Николь, задетой за живое, вспыхнули яркие алые пятна.

— Мне двадцать лет, милорд. Я научился ходить, когда мне было около года, а вскоре после этого сел и на лошадь.

— Продолжайте.

— Ник — блестящий наездник. И мне здорово повезло: я постиг его науку и достаточно квалифицирован, чтобы выступать вашим жокеем до возвращения Ника.

— Довольно самонадеянное заявление.

— Это не самонадеянность, сэр. Это факт.

— Понятно. — Дастин посмотрел на нераскрытое письмо, которое держал в руке. — Уверен, что Олдридж приложил к своей рекомендации ваш послужной список.

— Послужной список?

— Да. Перечислил состязания, в которых вы участвовали, составил список скачек, в которые вас включали… ну и все такое. И, разумеется, ваша лицензия.

Этого вопроса Николь боялась больше всего. Распрямив плечи, она приняла вызов с высоко поднятой головой.

— Нет, Ник ничего не приложил.

Дастин изобразил на лице притворное удивление:

— А почему?

— Мне кажется, вы догадываетесь об ответе, милорд. Честно говоря, у меня нет лицензии. И я никогда не принимал участие в профессиональных состязаниях. Я лишь долгие годы помогал Нику. Но не стоит сомневаться по поводу моего мастерства. Как только я приму участие в скачках, а я буду в них участвовать — не важно, за кого, — я выиграю. И не одиножды, но всякий раз, как только буду в седле.

— Браво, юный нахал!

— Милорд, — Николь сделала глубокий вдох, — прошу вас, не иронизируйте! Если вы уже решили отказать мне, я тут же откланяюсь. Но если, милорд, в вас есть хоть капля благосклонности, я докажу, что вы не ошиблись в выборе.

Дастин усмехнулся.

— Прямолинеен, открыт, самоуверен, — произнес он и, развернув записку Ника, бегло просмотрел ее. — Похоже, Олдридж действительно верит в ваши способности.

— Если вам нужны доказательства, что письмо написано его рукой… — Николь сунула руку в карман, чтобы достать другой образец почерка своего отца, который она предусмотрительно захватила с собой.

— Не надо.

— Что это значит, милорд?

— Это значит, что вы меня убедили, — сказал Дастин и поднялся. — Когда можете приступить?

— Так вы меня принимаете, милорд?!

— Только до возвращения Олдриджа из Шотландии, — отрезал Дастин.

— Я понимаю. — Николь тоже встала, изо всех сил пытаясь сдержать готовый вырваться из груди радостный крик. — Я могу приступить хоть завтра, сэр. — Николь изобразила на лице то, что, по ее мнению, могло означать самоуверенную улыбку.

— Прекрасно. Теперь о жилье. Откуда вы?

— Простите, милорд?

— Если вы живете далеко от Тайрхема, у нас возникает проблема. Для того чтобы вы могли как следует подготовиться к состязаниям этого месяца, вам необходимы интенсивные тренировки по очень жесткому графику. Вероятно, вам следует перебраться в Тайрхем, если ваша семья не возражает.

Глаза Николь расширились от удивления.

— Вы хотите, чтобы я участвовал в скачках весеннего сезона… сезона этого года?

— Именно так. Сейчас у нас первая неделя мая. Второй круг Ньюмаркета начинается одиннадцатого… — Дастин нахмурился. — Нет, это слишком скоро. Потребуется несколько недель: вам — чтобы приготовиться, мне — чтобы встретиться с распорядителями Жокейского клуба, договориться о вашей лицензии и получить специальное разрешение на включение вас в список участников. Смотрим дальше: в Бате и Сомерсете состязания начинаются восемнадцатого, в Манчестере тоже. Интуиция подсказывает мне, что надо подождать. Думаю, вы будете готовы к эпсомским скачкам, то есть к двадцать пятому мая.

— Эпсом! — Николь произнесла это слово так, будто оно было заклинанием. — В каком забеге?

— Так вы говорите, что хорошо знаете свое дело? — Уголок рта Дастина чуть поднялся.

— Очень хорошо, милорд! Так говорит и Ник Олдридж.