Обновить страницу. О трансформации Microsoft и технологиях будущего от первого лица - [77]

В разгар ожесточенной президентской кампании 2016 года губернатор Огайо Джон Кейсик написал колонку для The Wall Street Journal, в которой заявил, что выступать против торговли – значит выступать против роста. Он указал, что Транстихоокеанское партнерство (ТТП) – крупное торговое соглашение, в то время ожидавшее ратификации Вашингтоном, – поможет развиваться большим и малым предприятиям в Японии, Австралии, Канаде, Чили и других странах Тихоокеанского кольца, которые желали бы расширить торговые отношения с Америкой. Мир нуждается в постоянном прогрессе в области либерализации торговли. Кейсик подчеркнул, что в Соединенных Штатах в сфере торговли создано 40 миллионов рабочих мест.

Но наши торговые законы также нуждаются в обновлении. В экономической системе цифрового века импорт и экспорт битов и байтов столь же жизненно важны для торговли, как автомобили, сельскохозяйственная продукция и другие товары. Мы должны иметь возможность в деловых целях пересылать через границу данные таким образом, чтобы для этого не требовалось держать повсюду вычислительные центры, причем с полной защитой персональной информации, программных кодов и прочих видов интеллектуальной собственности.

Кампания 2016 года вновь привлекла внимание к проблемам и выгодам торговых соглашений. Несмотря на обилие заявлений, все кандидаты согласились с тем, что торговля – это хорошо. Правда, взгляды на этот счет у всех разнились. Трамп, правый кандидат, и Сандерс, кандидат левых, ожидали массового сокращения рабочих мест. Клинтон сделала упор на необходимости более жесткого контроля над соблюдением соответствующих законов. Руководители крупных компаний утверждали, что торговые сделки сами по себе создают рабочие места, хотя мне больше нравится другая точка зрения: прибыль от этих сделок должна распределяться более равномерно. Тем, кто жаловался на то, что торговые соглашения плохо влияют на окружающую среду, сторонники свободной торговли указывали, что ТТП – это первая многосторонняя торговая сделка, включающая в себя положения об охране окружающей среды, имеющие обязательную юридическую силу.

Нет сомнений, что законодательные рамки экономического взаимодействия между государствами, установленные в конце Второй мировой войны Бреттон-Вудской системой, обеспечивают не самую лучшую основу для создания новой структуры. Данная нормативно-правовая база по-прежнему обеспечивает фундаментальные принципы тесного сотрудничества между государствами-единомышленниками, которое осуществляется на основе соглашений о свободной торговле. Но торговые соглашения будут успешно справляться со своей ролью только в том случае, если их рассматривают в более широком контексте политики экономического роста.

Наконец, людей не перестает волновать вопрос, не станет ли новая промышленная революция «революцией безработицы». Чтобы помочь нам разобраться в этой проблеме, экономист из Массачусетского технологического института Дарон Асемоглу приехал в наш кампус и поделился результатами исследования о воздействии технологической автоматизации на занятость. Он пришел к выводу, что использование новых разумных машин, особенно промышленных роботов, может привести к весьма значительным для рынка труда последствиям. По оценкам ученого, в среднем из-за каждого нового промышленного робота сокращается три рабочих места. Это означает, что без компенсирующих преобразований распространение промышленных роботов может оказать весьма негативное воздействие на занятость и оплату труда.

Тем не менее Асемоглу утверждает, что другие кардинальные изменения, вызванные наступлением роботов по всем фронтам, отчасти помогут ослабить негативные последствия. По мере того как машины станут выполнять за людей часть обязанностей, компании получат стимул открывать новые вакансии, на которых люди будут обладать конкурентными преимуществами. Асемоглу в конечном счете пришел к такому выводу: «Хотя тенденция к автоматизации ведет к сокращению рабочих мест и доли труда в национальном доходе, появление более сложных задач приводит к обратному эффекту». На протяжении всей человеческой истории передовые технологии порождали новые типы работников и новые, более сложные задачи. «Создание новых сложных задач неизменно приводит к повышению заработной платы, занятости и доли труда в национальном доходе. Но если автоматизация опережает процесс появления новых трудоемких задач, технологические изменения становятся причиной сокращения рабочих мест», – заключил исследователь.

Необходимо добиться сбалансированного роста. Нужно разработать новый общественный договор эпохи ИИ и автоматизации, который бы поддерживал равновесие между индивидуальным трудом – его аспектами выступают чувство субъектности, осмысленность, исполнительность и вознаграждение – и доходностью капитала.

В качестве примера можно привести Kent International – компанию, которая выпускает велосипеды под брендом Bicycle Corporation of America. В начале 2017 года она попала на страницы газет после того, как перевела 140 рабочих мест из Китая обратно в Мэннинг, штат Южная Каролина. Компания вкладывает средства в роботизацию многих процессов, которые ранее выполнялись людьми. Бизнес, который прежде был низкотехнологичным и требовал большой доли ручного труда, теперь сам проходит модернизацию с внедрением технологий. CEO компании Арнольд Камлер рассказал мне о своих планах создавать по 40 рабочих мест в год – это значительные цифры для небольшого городка. За право разместить у себя этот завод боролись несколько штатов. «Многие люди допускают ошибку, полагая, что автоматизация – это сокращение рабочих мест, – сказал мне менеджер продуктовой линейки. – Это просто труд другого типа, требующий более высокой квалификации». Без роботов исчезнет и работа для людей.