Обнажая правду - [12]

* * *

Когда я прихожу в себя, уже знакомая с тех пор, когда меня накачали наркотиками в первый раз, дымка затуманивает мне взгляд. Я опять не имею представления о том, где нахожусь и сколько пробыла без сознания. Дурман медленно начинает рассеиваться, и я осознаю, что лежу на коричневом диване, обитом замшей, укрытая клетчатым фланелевым одеялом. Обитые деревянными панелями стены, открытые балки на потолке и языки пламени, пляшущие в угловом камине — вот и все, что я вижу. Мне сразу же приходит на ум, что я нахожусь в какой-то хижине… но где? И почему? Именно здесь я должна встретиться с Винсентом?

Несмотря на то, что я укрыта одеялом и лежу недалеко от камина, в воздухе чувствуется холод. Хотя, возможно, это из-за того, что на мне из одежды только тоненькая белая футболка, которую дал мне Рейз, и мои собственные трусики, и я до сих пор понятия не имею, что случилось с платьем, которое было на мне во время похищения. С другой стороны, снаружи достаточно холодно для того, чтобы я почувствовала, как холод пробирается к костям, что явно не похоже на конец лета в Южной Калифорнии.

— Ааа, уже проснулась. Я думал, ты проспишь до самого утра, — удивленно заявляет Рейз, неожиданно возникая из-за низкой перегородки со стаканом воды и тарелкой, доверху наполненной едой.

Его тяжелые ботинки в три широких шага пересекают потрепанный ковер, и он садится в такое же потрепанное кресло, стоящее напротив дивана.

От взгляда на пищу, которую он, наклонившись, ставит на кофейный столик, мой желудок начинает громко урчать. Вид сэндвичей и фруктов напоминает мне, что не ела я уже довольно давно. Его глаза глядят сначала на меня, потом быстро переходят на тарелку, а затем обратно на меня, прежде чем он огорченно хмурит брови.

— Если бы ты не вела себя как капризная девчонка и не швырнула бы свой завтрак об стену, ты бы сейчас не была так голодна, — отчитывает он меня, протянув половинку сэндвича.

Дважды не раздумывая, я сажусь, беру его и откусываю огромный кусок, отчаянно пытаясь утихомирить ощущение пустоты в желудке.

— Я не люблю итальянскую кухню, — бормочу я, жуя.

— Хмм, — хрюкнув, он отпивает маленький глоток из стакана, а потом толкает его через стол ко мне.

— Дай я угадаю. И бразильскую тоже?

Качая головой, я заканчиваю есть холодное тонко нарезанное мясо и ржаной хлеб, а после подношу к губам стакан, едва не захлебнувшись, когда прозрачная жидкость, обжигая внутренности, льется мне в горло. Не знаю, почему я решила, что это вода, но пока я изо всех сил стараюсь не сделать вдох и сдержать подступающие слезы, мысленно добавляю водку к списку тех вещей, которые мне не нравятся. Хотя это все равно не имеет значения, если мне не удастся выйти из этой ситуации живой.

— Где мы находимся? — с любопытством интересуюсь я, игнорируя ухмылку, появившуюся у него на лице, когда он увидел мою реакцию на напиток.

— Почему мы уехали из того дома?

Придвинув еще немного ближе ко мне тарелку с фруктами, он бросает виноградину к себе в рот и откидывается обратно в кресло.

— Главная новость дня: федералам сообщили о твоем исчезновении, и теперь тебя разыскивают по всей стране, поэтому наша основная работа пока временно откладывается. Несомненно, сначала они наведаются к твоим бывшим родственничкам в Чикаго. Но так как в Лос-Анджелесе полно братвы, и мы в курсе дел Риччи, полагаю, что скоро они будут вынюхивать и в наших владениях. А здесь мы в безопасности, вдали от людей, и останемся тут, пока мне не сообщат, что все успокоилось.

Сначала, услышав, что кто-то занимается моими поисками и что наша с Винсентом встреча откладывается, я чувствую облегчение, но потом начинаю паниковать.

— Но ведь это может продлиться долго. Меня же будут продолжать искать? Разве вы не понимали, что меня будут искать?

— Понимали, — подтверждает он. — Но не так быстро. Мы считали, что у нас есть время до утра понедельника, когда ты не появишься на работе, но все пошло не так. Мы знали, что нам надо поторапливаться, но не думали, что тебя кто-то хватится до этого времени. И что этот кто-то, кем бы он ни был, не просто позвонит в местную полицию, а еще и свяжется с маршалами, потому что местные не стали бы объявлять тебя в розыск, пока с момента твоего исчезновения не прошло бы двадцать четыре часа. Поэтому мне интересно…

Я знаю ответ, прежде чем он успевает задать вопрос, но хочу услышать это от него.

— Кто? Кто заявил о моей пропаже?

Он наклоняется вперед, ставит локти на бедра и смотрит на меня с каменным выражением лица.

— Мэдден Декер, глава «Декер Энтерпрайзис».

При звуке его имени мое сердце накрывает теплой волной. Мэдден. Боже, он, должно быть, до смерти волнуется. Я была идиоткой. Настолько гребанной идиоткой, что посмела завести с кем-то отношения, зная, что что-нибудь подобное в конце концов и произойдет. Это было неизбежно. Это был лишь вопрос времени.

— Ты знаешь его, девочка? Он твой бойфренд? — осторожно прощупывает почву Рейз.

Меня охватывает жестокая ненависть, когда я, залпом допив водку из стоящего передо мной стакана, огрызаюсь:

— Разве это не ты у нас долбанная мафия? Тебе лучше знать.