Обманчивый покой - [35]

Вовка смущенно потер ладонью шею.

– Ты точно хочешь остаться? Справишься?

– Как бы странно ни прозвучало, Вов. Справлюсь.

– Ну ладно.

Я искренне не понимала, что со мной случилось. Как подменили за ночь, честное слово. Но я и в самом деле не хотела никуда уезжать. Интуитивно чувствовала, что нужно остаться на месте, хоть и не могла назвать причину.

– Готова! – крикнула Ольга, стоя на пороге. – Тань, теперь матрас твой. Он сдувается немного, но ты ведь подкачаешь, да? Насос на подоконнике. И аспиринчик отсыпь в дорогу, если можно.

Я стояла во дворе спиной к воротам и смотрела на дом. Вот сейчас, оставшись одна, я почувствовала себя крайне неуютно.

Дощатая махина с протекающей крышей и окнами, половина из которых была не застеклена, зависла надо мной, как человеческий ботинок над муравьем. Мне вдруг показалось, что я уже в чем-то виновата перед Вовкой, а если нет, то непременно скоро буду. Впрочем, затем я разложила все неловкие мысли по полочкам и поняла, что причиной всему было банальное волнение, которое возникает в случае переживания непредвиденных обстоятельств. Ну и чуток моей неиссякаемой доброты.

А если серьезно, то мне хотелось остаться из-за того, что случилось накануне. Что-то подсказывало, что после моего отъезда никто здесь не станет искать хозяина чемодана. Просто спустят историю на тормозах.

Самое интересное, что я лично не собиралась ничего расследовать. Скорее мне хотелось наблюдать за процессом со стороны, чтобы убедиться в том, что никто не умер, что никаких мрачных тайн лес не хранит. Потому что если они обнаружатся, то будет сложно уговорить себя отсидеться в сторонке. Да и не платят мне за это дело.

Вспомнились слова подполковника Кирьянова, которые до него я неоднократно слышала из других источников: «Всем не поможешь, но бывают ситуации, когда мимо пройти невозможно». Вот что-то подобное я и почувствовала, закрыв ворота. Что не могу пройти мимо.

Надо было отвлечься и почувствовать себя хозяйкой положения. Таблетку аспирина я все-таки приняла. Сделала чай, позавтракала остатками печенья, которое бросила в сумку еще в Тарасове и почти догрызла по дороге сюда. И пока город только начинал просыпаться, решилась на небольшую уборку.

Для начала я вооружилась граблями и сгребла остатки древней листвы, очистив площадку перед домом. Утрамбовав мусор в пакеты, решила прибраться на веранде. Передохнула, покурила в тенечке. А потом отправилась драить дом изнутри.

Там-то я и сломалась. Силы кончились аккурат в тот момент, когда я подмела последнюю комнату на втором этаже. Пыли, конечно, поднялось много, но вид более-менее чистых полов бесконечно порадовал.

Остановилась я примерно в одиннадцать часов утра. Солнце обещало выжечь землю дотла, и я долго отпаивала свой организм водой, сидя на той самой скамье, на которой спала прошлой ночью.

В полдень стало понятно, что одним печеньем сыт не будешь. Переодевшись в чистое и свежее, я решила пройтись до знакомого кафе на той стороне площади и прикупить себе еды, а заодно разведать у Федора и Натальи обстановку.

На площади в этот раз было многолюдно – ее заполонили веселые люди, которые продавали мед. Причем особенно продавцы не заморачивались – места торговли создавались спонтанно и порой из подручных средств. Ведерки и банки расставляли и на багажниках машин, и на раскладных столах, и просто на брусчатке. Каждый торговец обеспечил себя защитой от солнца, натянув тент над прилавком либо надев шляпу с полями от солнца. Посетителей было не много – и то в основном туристы.

Я пересекла площадь и остановилась перед кафе. Через окно увидела стоявшую за прилавком Наталью, которая меня не заметила. Покупатель, с которым она разговаривала, уже держал в руках стакан с кофе.

Не успев открыть дверь, я почувствовала на своем плече чьи-то крепкие пальцы. Это был Федор. Он молча поманил меня за собой, и я тут же пошла следом за ним.

Федор отвел меня за угол – туда, где накануне я с подругой и его женой курили возле мусорных баков. Кроме нас здесь сейчас никого не было.

Решив, что Федор хочет рассказать о своем визите в полицию, я вся превратилась во внимание.

– Я вернул его в лес, – быстро сказал Федор. – Я так решил. Точка.

– Кого… в лес? – Я не сразу поняла, о чем он.

– Чемодан, – терпеливо уточнил Федор. – Я так решил.

– Это я уже поняла.

– Караулил вас здесь, чтобы вы жене не натрепали, – добавил Федор. – Она ничего не знает.

– Хорошо, – согласилась я. – Но почему вы вернули чемодан в лес-то?

– А я объясню. Сына вызывали бы в полицию, расспрашивали бы. Откуда мне знать, что там им захочется узнать? А он маленький и глупый. Мало ли что.

– Да что может случиться с Денисом, Федор? – опешила я. – Он ведь всего-то обнаружил в лесу вещь, а вы решили отнести ее туда, куда нужно. Не оставили себе, в конце концов. Все честно. Чего вы боитесь?

– Затаскают его, – уверенно произнес Федор. – И я не знаю, что это за чемодан, чей он, откуда он там. Может, его ищут и не могут найти. Просто решил вернуть на место, вот и все. Имею право.

– Конечно, имеете, – дала я задний ход.

Федор, до того казавшийся мне смелым и довольно решительным человеком, вдруг показался мне тем, чей девиз по жизни «моя хата с краю». Вот уж чего-чего, а такого я от него не ожидала.