Область трансцендентности - [34]

– Я им передам, что ты здесь… Передала. Там два космических корабля около меня и ещё несколько поодаль.

– Что они делают?

– Двигаются. Который побольше, встал между мною и другим. Чего они хотят?

Меня словно током ударило. Ну, конечно! «Несколько поодаль» – авианосец выпустил истребители и встал на линию огня, загораживая «Звёздный Ястреб» своим могучим телом.

«Что они делают?! Я же только что исчез!»

– Мне нужно немедленно связаться с ними! – испуганно закричал я. Вот-вот могло случиться непоправимое!

– Да, конечно… – удивлённо ответила Молния. – Они хотят тебя видеть… Ты, наверное, по ним скучаешь. Но ты вернёшься?

– Обязательно! Это просто необходимость.

– Понимаю. Я буду ждать.

С левой стороны образовалась шлюзовая камера. Я поднялся с кресла и пошёл к выходу настолько быстро, насколько мог…

* * *

Наивно я полагал, что всё кончилось, когда, наконец, смог ступить на борт «Звёздного Ястреба» и снять скафандр. В шлюз буквально ворвались Белоусов, Ренор, Лунько. Начальник Службы Безопасности смотрел на меня так, словно подозревал в сговоре со всеми врагами Лиги Наций сразу. Думаю, он размышлял над вопросом, почему меня отпустили и меня ли.

Белоусов первым набросился на меня с расспросами. Я так и не понял, что сильнее толкало его: желание узнать результат или злость из-за того, что не он стал первопроходцем. Но с ответами пришлось подождать, пока мы все не собрались в зале для брифингов – на этом настоял капитан. Как я понял, требовалась ещё и запись моего рассказа. Думаю, до того как он попадет на Землю, его детально изучит Лунько со своими коллегами, но я всегда относился к проверкам с пониманием.

Позже, когда первые эмоции улеглись, я коротко изложил наш разговор с Молнией, и мы смогли приступить к обсуждению последних событий. Оказалось, что держала она меня порядка пяти часов, хотя по моим внутренним часам прошло не более получаса. Время внутри артефакта и вне его шло с разной скоростью, что показалось правдоподобным, учитывая искривление пространства.

Для капитанов двух кораблей эти пять часов оказались напряжёнными. Артефакт находился под прицелом орудий, неподалёку барражировали истребители. Исчез я для них неожиданно: просто взял и пропал, а назад вернулся только огрызок фала. Общую реакцию представить оказалось нетрудно.

– А как… Молния отреагировала на наши движения? – спросил Фаррел.

– Никак. Кажется, она не осознаёт опасность, исходящую от кораблей. Прежде всего, ей хочется разобраться в себе. Она подкована в технических вопросах, знает базис, множество понятий и даже связей между ними – в этом она не является ребёнком или чем-то вроде Маугли. Но странно, что она ничего не знает о своём происхождении или о нас – память заблокирована.

– Почему же странно? – удивился Ренор и напомнил. – Пролежать столько лет…

– Странно потому, что «процессор» не поврежден. Вероятно, он долговечнее памяти, я не спорю, но мне кажется, проблема не в этом.

– Это что, какая-то компьютерная амнезия? – предположил Ренор.

Ответа на вопрос я не знал, но в голову пришла совершенно дикая мысль:

– А может… – неуверенно начал я, но затем всё-таки решил выложить. – Может быть, кто-то намеренно стёр память и оставил этот артефакт специально для нас…

– Здравая мысль, – неожиданно поддержал меня Ренор. – Косвенно это подтверждает знание языков, но откуда столь древняя цивилизация знала наш современный язык, даже не берусь предположить.

– Они что, могли заглядывать в будущее? – удивился Фаррел.

– Если так, то я даже не берусь судить, насколько они продвинулись в изучении основ пространства и времени… – в глубокой задумчивости ответил Ренор. Руководитель научной Группы смотрел куда-то вдаль, словно желая найти ответ именно там. Мне казалось, что мы так никогда и не узнаем замысла создателей Молнии, насколько далёкими казались мне эти загадочные существа.

– Но в таком случае возникает вопрос: зачем им было оставлять посланника, причём, именно такого посланника? – обратил внимание Лунько. – Если она ничего не знает, то зачем она здесь? Не согласуется.

– Она не знает, – напомнил я. – Молния, как ребёнок. Она мне напоминает несформировавшийся искин, очень мощный, с развитой логической сеткой, но очень молодой…

– Да, сначала надо понять цель этого… корабля, – сказал Белоусов. – Может быть, память не доступна ей временно? Кто знает логику создателей…

– …разработчиков… – тихо поправил я и, как оказалось, зря. Глаза археолога вспыхнули злостью, отчего открывать рот расхотелось надолго. Очевидно, он никогда не простит мне украденных лавров. Не такой человек этот Белоусов.

– Логика может отличаться от нашей, человеческой. Мы всё время пытаемся относиться к ней, как к земной технике или… разумному существу, – дополнил археолог.

– И что из этого следует? – спросил Лунько.

– Без понятия, – ответил археолог.

– Но логика её действий не такая уж и внеземная, – отметил Ренор.

– Что вы хотите этим сказать? – с вызовом спросил Белоусов, но Руководитель НГ, казалось, не заметил этого.

– Всё, что рассказывали вы и Юра, вполне укладывается в рамки нашей логики. Даже прыжок на орбиту.

Нужно отметить, что Сергей Андреевич этим высказыванием навёл меня на очень интересную мысль: