Облако памяти - [7]

Шрифт
Интервал

Глава 2

— Я не понимаю, зачем ты меня тащишь, Кулагин! Что такого твоя ворожея может мне сказать? Я все понимаю, у тебя новое увлечение, тебе открываются истины. Последовательно. Но я-то тут при чем?

— Аглая велела взять тебя с собой. Чтобы посмотреть что-то в твоей карте, нужно согласие.

— Аглая велела! — со смехом повторила Ангелина. — Ну ты бы мне сказал это дома, я бы тебе написала записку для Аглаи, что согласна. Как в школе. От родителей. И сверялись бы с моей картой сколько нужно.

— Мы уже приехали. Пойдем.

Ангелина поежилась. Она не слишком любила выходить из дома, ходить к кому-то другому. Постороннему. Ей было так уютно и комфортно в мире, который она сама создала, что покидать его не хотелось. Не то чтобы Ангелина была против контактов с внешним миром, но ей хватало мужа, Славика, новой соседки и подруг, которые всегда рады поговорить с ней в чате или в скайпе.

Но муж очень просил и Ангелина, конечно, уступила. Сейчас была последняя, декларативная попытка отбиться от визита. Ангелина настроилась. Ей, конечно, не понравится Аглая. С чего бы ей должна нравиться незнакомая немолодая женщина, ставшая вдруг такой значимой для ее мужа?

Ангелина решила: будет вести себя подчеркнуто вежливо и отстраненно. Ей не хотелось быть милой. И хорошо бы, если бы прямо сейчас в нос ей ударил острый кошачий запах. Ну какой еще запах может стоять в квартире старой девы? А она определенно старая дева: Николай утверждал, что Аглая живет одна, без детей и без мужа.

Дверь открылась, но никакого запаха, кроме едва уловимого аромата духов, Ангелина не уловила. Вздрогнула: запах был модным и знакомым. Из глубин квартиры остро пахло кофе. Отвлекал какой-то трудноопределимый шум — Ангелина даже не сразу посмотрела на хозяйку квартиры, так увлеклась попыткой разглядеть, что же так странно шумит за ее спиной.

— Добрый день, — сказала женщина, стоящая на пороге, и Ангелина, наконец, посмотрела на нее.

— Все страньше и страньше, — процитировала она шепотом.

Ожидания не оправдывались. Перед ней стояла подтянутая женщина, и в полумраке коридора казалось, что она ненамного старше самой Ангелины. Никаких балахонов, развевающихся одежд, устрашающего макияжа, и хрустального шара в руках.

— Проходите, что же вы.

Кулагин уже проталкивал Ангелину в квартиру.

— Извините, — сказала она. — Добрый день. Просто я не ожидала, что…

Ангелина замолчала, ее вдруг осенило, может быть, астролог Аглая сидит сейчас в темной комнате и как раз водит рукой над хрустальным шаром, а эта приятная женщина просто ее помощница? Домработница или администратор. Чтобы сама Аглая не утруждала себя ничем земным, витая в небесных сферах?

— А вы думали, что я кутаюсь в шаль и нос у меня с горбинкой и бородавкой? — засмеялась Аглая.

Ангелина тут же вспомнила, как собиралась себя вести.

— Ничего подобного. Просто я вообще не понимаю, зачем Кулагин меня к вам притащил. Мне, знаете, не слишком интересно, что было, что будет, и так далее.

— Посмотрим, — сказала Аглая. — Проходите на кухню.

На кухне Ангелина увидела источник неясного шума. В одной маленькой комнате висело пять настенный часов и стояли одни напольные. На подоконнике среди горшков с базиликом и мятой примостились песочные часы.

— Столько часов!

— Небольшая часть моей коллекции, — сказала Аглая. — Я собираю ее почти сорок лет. Какие-то часы, правда, мне дарили клиенты. Есть поверие, что часы дарить — к разлуке. Может, они хотели таким образом от меня избавиться?

— Получилось?

— Не всегда. Но я стараюсь не консультировать слишком долго. Не поддерживаю, когда перед любым выходом из дома человек звонит мне, чтобы уточнить, не упадет ли ему на голову кирпич.

Ангелина разглядывала часы. Одни ей особенно понравились, это была копия курантов Староместской ратуши. Она даже подошла ближе к стене, чтобы увидеть детали.

— Нравится? — спросила Аглая. — Делали на заказ. Одни из любимых моих часов. Чтобы я с одного взгляда определяла не только время суток, но вспоминала, под чьим знаком мы сейчас живем.

— А зачем вам вообще столько часов? — спросила Ангелина.

— Дорогая, по-моему, ты ведешь себя невежливо, — тихо сказал Кулагин, который, оказывается, уже сидел за небольшим кухонным столом.

— Мне приятен ваш интерес. А часы… Давняя любовь. Раньше я коллекционировала только наручные, а потом… Знаете, чем больше их вокруг, тем крепче иллюзия того, что я управляю временем. Не слишком благородное, но приятное чувство.

Ангелина еще немного поразглядывала часы, а потом посмотрела на полку на стене и замерла:

— Астролябия? Настоящая?

— Геля, веди себя прилично! Ты совсем одичала, сидя в квартире и встречаясь со своей сумасшедшей соседкой, — недовольно сказал Кулагин.

— Нашей, между, прочим, — поправила мужа Ангелина и села за стол.

— Это тоже копия. Астролябии я люблю еще больше, чем часы, но это уже слишком дорогое удовольствие, — сообщила Аглая. — Сначала выпьем кофе, хорошо? Потом я займусь вашей картой и покажу вам еще вариант часов. С шариками. Булки с корицей хотите?

Кулагин от булок отказался, Ангелина решила последовать примеру мужа. Пока они пили кофе, рассматривала астролога. Впечатления ее не обманули. На Аглае был очень современный домашний костюм, легкий макияж и аккуратный маникюр. И теперь Ангелина была точно уверена, что на ней те самые модные духи, запах которых она почувствовала еще в прихожей. Так странно было, что эта женщина занимается астрологией.


Еще от автора Дина Идрисова
Поезд приходит в город N

Этот сборник рассказов понравится тем, кто развлекает себя в дороге, придумывая истории про случайных попутчиков. Здесь эти истории записаны аккуратно и тщательно. Но кажется, герои к такой документалистике не были готовы — никто не успел припрятать свои странности и выглядеть солидно и понятно. Фрагменты жизни совершенно разных людей мелькают как населенные пункты за окном. Может быть, на одной из станций вы увидите и себя.


Рекомендуем почитать
Ник Уда

Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…


Акука

Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…


Белый отсвет снега. Товла

Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.


Избранное

Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.


Время быть смелым

В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…


Ангелы не падают

Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.