Обитель - [52]

— Я знаю.

— И придумаем, как поступить с телами. — Я встряхнула головой. — До сих пор не понимаю, что с ними такое.

— Ночные призраки приходят всегда, — сказал Квентин.

— Может, они не совсем мертвы. — Джен взглянула на меня с внезапной надеждой. — Ты можешь их вернуть? Разбудить их?

— Нет.

Я не знала, как ей сказать, насколько бесповоротно они мертвы. Джен не пробовала их кровь, не чувствовала отсутствие жизни, вкусом похожее на скисшее вино. А мы с Квентином пробовали, и поэтому знали, что все они умерли. Хуже, чем умерли. Их кровь опустела, а кровь не бывает пустой никогда. Она помнит все маленькие победы и поражения за все время человеческой жизни и хранит их до тех пор, пока продолжает существование. А их кровь не помнила ничего. Кем они были, какую жизнь прожили — после смерти все оказалось потеряно. Они унесли это с собой во тьму.

Джен вздохнула.

— Понимаю… Я… дуб и ясень, Тоби. Прости. Тебе вообще не стоило увязать во всем этом.

— Меня послал мой сеньор, вот я и приехала. — Я пожала плечами. — И не уеду, пока все не закончится.

— А Квентин? — спросила Терри, кусая губы.

Квентин бросил на меня встревоженный взгляд. Он явно думал о том же самом.

Рано или поздно это все равно вышло бы наружу.

— Сильвестр посылает гонца, чтобы его забрать. До тех пор нам просто нужно держать его в безопасности.

— Тоби…

— Она права, — сказала Терри. — Это не твой бой, Квентин. Тебе не нужно здесь оставаться.

— Но я хочу, — возразил он.

— Я за то, чтобы разрешить ему остаться, — заявила Гордан. — Если убийца выберет его, то мы хотя бы протянем немного дольше. Считайте это обучением на личном опыте.

Настолько откровенно корыстный интерес даже вызывал уважение. Большинство людей хотя бы пытаются притворяться, что твое благополучие для них значит не меньше собственного.

— Гордан, это несправедливо, — сказала Джен.

— Дело не в справедливости, и оно не обсуждается. Сильвестр вызывает его домой. И он едет, — сообщила я.

У Квентина было такое выражение лица, как будто его самым подлым образом предали. К черту. Я не собираюсь нести ответственность за то, что оставила его на смерть.

— Сама я останусь здесь до самого конца. От меня вы так легко не отделаетесь.

— Вряд ли это хоть кому-то удавалось, — буркнула Гордан. Она уже не злилась, была просто мрачной.

— А пока что, — сказала я, игнорируя ее, — нам понадобится все, о чем я просила. Информация о жертвах, доступ на их рабочие места, вообще все. Я хочу, чтобы никто из вас не ходил в одиночку. Можете ли вы уехать куда-нибудь в пределах графства, пока проблема не будет улажена? Вне этого холма?

Джен покачала головой.

— Нет.

— Джен…

— Эйприл не может покинуть это место. — Это было сказано тихо и абсолютно безнадежно. — У меня нет подходящего для нее переносного сервера. Если мы уедем, нам придется оставить ее тут. Без защиты. Я не оставлю свою дочь.

— А мы не оставим своего сеньора, — сказал Эллиот.

— Если все умрут, то графство будет потеряно. Разрешите, я позвоню Сильвестру. Позвольте ему помочь вам.

— Магический Кристалл сочтет это угрозой вторжения.

Я пристально взглянула на Джен.

— А вообще есть хоть какой-нибудь способ получить помощь, не ввязываясь в войну?

— Нет, — ответила та просто. — Его не существует.

— Может, они именно этого и хотят. — Гордан встала, скрестив руки на груди. — Откуда мы знаем, что их действительно прислал Сильвестр? Может, они здесь ради того, чтобы мы гарантированно не могли разобраться, что происходит.

— Гордан… — начала Джен, но замолчала и бросила взгляд в мою сторону. Они этого действительно не знали, и при отсутствии связи с Тенистыми Холмами им неоткуда было узнать. Насколько я склонялась к неприязненному отношению к Гордан, настолько же не могла не восхищаться тем, как работает ее ум. Она хотела, чтобы мы убрались восвояси, и нашла один из скорейших способов добиться желаемого: поставить под сомнение наши полномочия. И теперь с видимым удовольствием ухмылялась.

— Это чушь! — взорвался Квентин.

— Он прав, — сказала я. — Если хотите довести себя до параноидального безумия, давайте. Делайте что хотите. Меня это ни черта не заботит. Меня заботят умершие.

Эллиот имел совесть принять смущенный вид.

— Я прошу прощения. Просто с точки зрения политики…

— С точки зрения политики, послать диверсантов — умный ход. Но мы не они.

— Я верю вам, — сказала Джен. Гордан за ее спиной мрачно нахмурилась.

— Вот и хорошо. — Я направилась к кофемашине, чувствуя спиной чужие взгляды. Пусть смотрят. Пока я не сорвалась и не начала на них орать, нужно все заново обдумать. До сих пор я игнорировала политические аспекты, хотя они важны. Никто не должен умирать за землю. Оберон верил в это — и боролся за то, чтобы сражения велись на равных. Кое-кто говорит, что он потому и исчез, что не мог смотреть, во что превращается народ фейри. Я тоже не могу. Вот только выбора у меня нет.

— Так или иначе, думаю, мы все равно скоро узнаем ваши мотивы, — сказала Терри.

Я отсалютовала ей кофейной чашкой.

— Или твои.

— Мы понимаем, чем рискуем, — сказала Джен. В те времена, когда фейри еще не стали слабыми и скрытными, тот взгляд, что был сейчас в ее глазах, мог бы отправить армии в смертный бой. Ничто не способно остановить такой взгляд — можно только отойти в сторонку и надеяться, что потери будут невелики. — Итак, что мы делаем дальше?