Обитель Ларса Геера - [12]

Судя по тому, какие сильные маги назначались руководителями отделений в Обители, наставник Рии был не так прост, как казалось. С виду ничего особенного, но взгляд цепкий и слишком проницательный для столь молодого возраста. Подруга смотрела на своего наставника с интересом и, как мне показалось, далеко не только по учёбе… Оно и не удивительно: он был высоким, статным (хорошая фигура различалась даже через бесформенную одежду), к тому же голубоглазый блондин — всё, как любят молоденькие магини. Арт Эдсон сейчас выглядел счастливым, потому что сегодняшние ученики были для него первыми. Раньше ему ещё не доводилось работать наставником, а тут сразу четверых из наших распределили на исцеление магических повреждений.

К арту Поли попала только я, и была безмерно этому рада. Ким, не попавший на желаемое отделение, ходил чернее тучи.

— Не расстраивайся, — пыталась подбодрить я. — В конце концов, там такая же работа с ранами!

Его распределили на исцеление травм, не вызванных магией. Ким же упрямо считал, что это слишком просто для него.

— Он сказал, что у меня не достаточно резерва! — наконец воскликнул он. — Да у меня бездонный резерв!

— Он арт, ему виднее, — возразила Глория. — И мне кажется, что объём резерва маг его уровня определить вполне способен. Поэтому радуйся, что он тебе это сообщил и подсказал, какая специализация тебе по силам.

- Радоваться?! Чему? — Ким был зол и возмущён до глубины души.

— Тому, что тебе не дали пойти по неверному пути, и ты не выгоришь при лечении раненого мага из-за нехватки резерва, — ни капли не проникшись возмущением друга, проговорила Рия.

Я с ней была согласна. Были случаи, когда исцелители не рассчитывали своих сил и брались за слишком сложную работу. Как правило, в итоге такие маги часто выгорали, полностью теряя свои силы, а в единичных случаях даже погибали.

Резерв у Кима действительно большой, но магам, исцеляющим тяжёлые раны, такие, как перерезанное горло или оторванная конечность, он необходим больше, чем нам всем вместе взятым.

На специализацию, о которой мечтал наш друг, из всего класса попал только один парень. И то отец этого парня — Тайра — не совсем человек, точнее вовсе не человек. Его отец — настоящий ангел, который охраняет небесные чертоги и лишь пару раз был на земле: когда встретил мать Тайра и сразу после рождения мальчика. Поэтому не удивительно, что у него самый большой резерв из нас всех. По сути, Тайру по плечу любые специализации, тут дело скорее было в его личных пожеланиях.

— Я буду тренировать резерв, — твёрдо заявил Ким, постоянно поглядывающий в сторону более везучего приятеля. — Буду тренироваться, расширять его, и когда- нибудь всё равно стану тем, кем мечтал.

— Обязательно станешь, — подбодрила я, а Рия только тихо хмыкнула. Мы все понимали: чтобы увеличить резерв, нужно либо взять силу у кого-то, кто добровольно её отдаст, либо сутками напролёт медитировать, копаясь в себе и пытаясь найти скрытые или спящие части магического резерва. Ну и ещё сила рода, которая у магов передаётся по наследству. Насколько я знала, силу своего рода Ким уже принял, значит, остаются медитации.

Вспомнив о родовой силе, я вздохнула. Мне мою никогда не получить, а жаль. Обычно у каждого рода магов была какая-нибудь особая семейная безделушка, не привлекающая внимания, и когда кто-то из наделённых даром членов этого рода умирал, его магическая сила переносилась в эту родовую вещь, а каждый новый рождающийся в семье маг достигнув совершеннолетия забирал силу покойных предков. Вот так и выходило, что в родах с наследованием дара каждый новый маг сильнее предыдущего.

У меня нет рода, но уже есть милый серебряный кулон, который я и сделаю символом Ло. Именно я буду первой, кто отдаст свою силу кулону, который позже вместе с ней получит моя дочь или сын.

Представление наставников закончилось, и арт Поли велел каждому из нас подойти к своему. Я, не мешкая, направилась к самому арту и устроились по левую руку от него. Маг давал напутствия ребятам, указания коллегам, и только когда все разошлись, обратился ко мне:

- Идём, Лидия, я покажу тебе наше отделение, — улыбаясь, сказал он, и мы пошли.

Идти пришлось далеко. Оказалось, что наше крыло находится дальше всех от главного здания. Мы шли через парк, который сейчас был больше похож на лес. Высокие тенистые деревья, тонкие тропки, запах сырости, шорохи белок в ветвях. И никаких цветущих кустов здесь не было. Арт словно понял, о чём я думаю, и пояснил:

- Наши с тобой пациенты — особенные, — явно подбирая слова, сказал он. — Многих из них раздражают цветы, звуки, яркие краски, запахи. Им нужно больше свежего воздуха, тишины и уединения.

Я это понимала. В лечебнице я тоже много работала с душевнобольными, и некоторые из них довольно часто становились агрессивными по непонятным мне

причинам. Потом оказывалось, что виной всему громкий звук или резкий запах. Мне всегда было жаль этих магов, ведь они сошли с ума не из-за болезней или наследственности, а в результате магического вмешательства или тяжёлой травмы, связанной с использованием магии. Эти люди не были больны на физическом уровне, но они испытывали боль душевную, и потому трудноизлечимую. Обычные болезни лечили в отделении Рии, нам же доставались куда более запутанные случаи. Кстати, сумасшествие может быть ещё и последствием выгорания. Я почти уверена, что и такие пациенты тут найдутся.