Обитатель лесов - [22]

При всплеске волн, брызнувших на берег, из груди канадца вырвался раздирающий душу крик, между тем как с противоположного берега послышались торжествующие возгласы. Но вскоре все было заглушено грозным ревом лесного потока, — скрывшего в своих водах несчастного юношу.

Глава IX

Недели две спустя после того, как Фабиан де Медиана исчез в волнах Сальто-де-Агуа[7], в пустынных равнинах, отделяющих президио Тубак от американской границы, разыгрались кровопролитные события.

Однако прежде, чем говорить о личностях, принимавших участие в этих событиях, постараемся описать местность, на которой эти люди сошлись друг с другом.

Необозримые равнины, отделяющие Северо-Американские Штаты от той части Мексики, которую весьма скудно орошает Рио-Гила и ее притоки, в описываемую нами эпоху обитателям Мексики были известны только по некоторым отрывочным рассказам охотников да искателей золота. Истоки названной нами реки лежат в отдаленных горах севера, затем она пересекает огромные пространства прерий, в которых не встретишь ни одного тенистого деревца. Страшная сушь этой местности только кое-где прерывается дождевыми вымоинами — ливни, однако же, не столько оплодотворяют почву, сколько опустошают местность.

Взору путешественника, проезжающего по этим каменистым равнинам, открываются наряду с прочими достопримечательностями глубокие овраги, образовавшиеся из высохших речных русел, которые вдобавок крайне затрудняют ему путь. Вы тщетно станете искать здесь хоть какое-то озерцо в надежде напоить вашу измученную лошадь. Лани и буйволы избегают этих пустынь, где только изредка прорежется по осени чахлая трава. Даже индейцы появляются здесь только в сезон жгучих ветров.

В необозримой чаще небесного свода, чудная голубизна которого едва размыта белыми облаками, величественно парил орел, почти не шевеля своими мощными крыльями. Эта птица была единственным обитателем воздушного пространства, обнимающего собой бескрайнюю пустыню.

Что же открылось его взору в тот злополучный день?

За одним из холмов расположился отряд всадников человек в шестьдесят. По усталому виду лошадей, от которых пар шел столбом, можно было заключить, что наездники совершили весьма быстрый переход. Смешанный шум человеческих голосов, ржание лошадей и бряцание оружия нарушали тишину прерии. Повсюду вокруг стана были расставлены копья со значками, мушкеты, карабины и двустволки. Некоторые из спешившихся всадников отирали бока измученных лошадей и поправляли седельные ремни, другие же отдыхали на песке под скудной тенью кактусов.

Неподалеку уже виднелись приближавшиеся к этому месту лошади и мулы с вьюками, а позади них тянулся, образуя кривую линию, обоз, состоявший из двадцати повозок.

С высоты, на которой парил орел, глаз человека мог бы заметить разбросанные по дороге, по которой прошли путешественники, трупы людей и животных, отметившие нелегкий путь, пройденный экспедицией в трудной борьбе с тяготами пустыни.

Читатель, вероятно, уже догадался, что отдыхавшие у холма люди составляли экспедицию искателей золота, которую возглавил дон Эстеван.

Когда повозки, запряженные мулами, подъехали к месту отдыха, между путешественниками произошло какое-то замешательство, но оно продолжалось недолго. Вскоре повозки были разгружены, мулы отпряжены, а лошади расседланы. Пустые повозки, поставленные дышлом к дышлу, были соединены между собой железными цепями, а свободное пространство между колес заложено седлами и вьюками так, что через несколько минут образовалась надежная баррикада.

Внутри лагеря лошади были привязаны к повозкам. Из хвороста, привезенного в обозе, был разведен костер, на котором весело забулькала похлебка. Вскоре была устроена и полевая кузница, а через час вся колония после обеда занялась починкой амуниции.

Один только богато одетый всадник, костюм которого заметно поблек от пыли и солнца, восседал еще на своем рыжем коне посреди лагеря, наблюдая оттуда за суетой. Всадник этот был не кто иной, как дон Антонио де Медиана, предводитель экспедиции. На его палатке трое слуг прикрепляли знамя с изображением поля небесно-голубого цвета, по которому было разбросано шесть золотых звезд с надписью: «Я буду стеречь». Придирчиво все осмотрев, дон Антонио сошел с коня и направился к себе в палатку, погруженный в задумчивость.

Справа от лагеря, к востоку, недалеко за холмистыми возвышенностями, посреди песчаного плато, виднелся небольшой, но густой лес. В тени этого леса расположилась другая группа всадников, около которых не было видно ни повозок, ни вьючных животных, ни изгородей. Отряд этот, по-видимому, был вдвое многочисленнее первого. По бронзовому цвету лиц всадников, из коих одни были совершенно голы, а у других вся одежда состояла из перекинутых через плечо шкур, по развевающимся на их головах перьям, а также по разноцветным рисункам на их коже и странному украшению в них не трудно было признать воинственных индейцев.

Десять вождей степенно сидели вокруг едва дымившегося огонька, передавая друг другу длинную трубку и совещаясь о чем-то. Подле каждого из них лежало на песке полное вооружение воина, состоявшее из кожаного щита с украшениями из перьев по краям, длинного копья, томагавка и ножа. На некотором удалении от них замерло пятеро всадников, из коих каждый держал по две лошади в узде. Седла на этих лошадях отличались странной формой и были покрыты необделанными шкурами, через крестец перекинуты были лисьи шкуры с мехом. Лошади эти, с которыми державшие их под уздцы воины с трудом могли совладать, принадлежали десяти предводителям, сидевшим вокруг костра.