Обет молчания - [118]
Вдали смутно угадывались причудливые очертания холмов, напоминающих сгорбленных исполинских идолов, выстроившихся длинной цепочкой до самого горизонта. Внизу в долине, отражая тяжелое сентябрьское небо, расплавленным оловом блестели речушки. По холмистой поверхности мелким бисером рассыпались огни ферм и одиноких деревенских домиков. Неожиданно высоко над головой послышался протяжный свист и целая радуга разноцветных светящихся шариков — красных, зеленых, золотых — взорвалась неистовыми брызгами маленьких звездочек. Кейт в ужасе отпрянула. Всего-навсего ракета, выпущенная каким-то сорванцом в нетерпеливом предвкушении праздника.
Но она оживила в ее памяти неприятные воспоминания о событиях годовой давности — нестерпимый запах гари в камере в Нью-Холле, обожженная кожа, подпаленные волосы. Кейт испуганно сжала его руку, словно ища защиты. Она не станет рассказывать Майклу эту грустную историю.
Майкл, однако, по-своему истолковал ее внезапную реакцию. За последние два месяца они сблизились и много времени проводили вместе. Он то и дело натыкался на пробелы в ее житейском опыте. В голове не укладывалось, как можно дожить до двадцати шести лет и не знать, что такое отпуск на побережье. Как можно ни разу за свою жизнь не побродить по пустынному пляжу, не представлять вкуса сахарной ваты. Ни разу не побывать на нормальной дискотеке (те, что проводились в тюремном спортзале, не в счет), не говоря уже о рок-фестивалях — недоступном для нее удовольствии. Не знать, что такое театр или концерт инструментальной музыки.
Майкл был невольно очарован ее жаждой познания, почти детской любознательностью. Ему было лестно думать, что благодаря ему перед ней открывалось множество дверей. Повести ее в ресторан или галерею Тейт или совершить прогулку по южному берегу Темзы доставляло ему особенное, непередаваемое удовольствие. Пару раз он брал ее на концерты джазовой музыки в Хаммерсмит, но, видя, что Майкл отнюдь не принадлежит к ценителям и знатокам джаза, она, рассмеявшись, сказала, что в следующий раз с походом на концерт справится сама.
У старой высокой кирпичной стены на окраине сада они обнаружили кучу дров, заготовленных мистером Данбаббином. Отыскав в сарае канистру с керосином, Майкл скомкал старый номер «Дейли-спорт» и поджег бумагу.
Кейт почувствовала, как пробирает холод, и подтянула ворот просторного серого свитера. Она сидела на длинной садовой скамейке, обхватив руками колени, и наблюдала за тем, как занимается пламя и разгораются дрова. Майкл высыпал содержимое коробки из-под обуви. Первыми под руку попались фотографии. На одной из них он узнал Роя Доуни, а это, должно быть, Эйприл, а это — Кейт. Он протянул их ей, но она отмахнулась, даже не взглянув.
Майкл бросил их в огонь и принялся за дневник, быстро пролистывая страницы. Время от времени его взгляд останавливался, и он внимательно вчитывался в написанное мелким убористым почерком. Текст был почти неразборчивым. Поражала необычность стиля — что-то близкое к белому стиху — и почти полное отсутствие пунктуации. Некоторые мысли были по-детски капризны. «Все равно меня мама любит больше, чем ее, потому что такую вредину поискать еще!» Нетрудно догадаться, Сара начала вести дневник еще будучи маленькой девочкой. Другие представляли собой любопытные наблюдения. «Я научилась читать первой, поэтому у нее не было особой нужды учиться… Однажды, увидев грязь на моих туфлях, она сняла с себя обувь и отдала ее мне… А еще одна из нас чуть не умерла при рождении, не сомневаюсь в том, что это была я». Некоторые умозаключения были не по-детски тонкими. «Нерушимые узы, естественные и таинственные, генетическое бремя. Генетические эксперименты самой Природы». Скорее всего, списала с медицинских книг.
«Линии электроэнцефалограмм у близнецов абсолютно идентичны, и, если их наложить друг на друга, они совпадут…»
От одной этой мысли у Майкла пробежал холодок по спине. «Генетический контроль осуществляется на протяжении всей человеческой жизни вплоть до самой смерти и, в какой-то степени обусловливает саму смерть».
На одной из последних страниц несколько раз подряд попалась странная фраза, написанная большими буквами, очевидно, она была очень важная, хотя и бессмысленная на первый взгляд. Майкл пролистал несколько страниц назад, но, не найдя ничего похожего, снова вернулся к тому месту и протянул Кейт открытый дневник.
— Почитай сама. У тебя, думаю, лучше получится.
Она взяла дневник с такой неохотой, можно даже сказать, с таким страхом, что Майкл нетерпеливо сказал:
— Чего ты боишься? Он не кусается.
Она тяжело вздохнула, Видя, что она медлит, Майкл хотел забрать его назад. В конце концов, какое это теперь имеет значение? Но Кейт, собравшись с духом, заговорила, с необыкновенной легкостью разбирая непонятный почерк в сгущающейся мгле, словно наизусть знала, что там было написано:
— «Самое подходящее время рассказать обо всем. Не молчать».
Ее голос был тихим и невыразительным, она читала ровным тоном, придавая словам одинаковый вес, словно желая этим уменьшить их чудовищную суть.
— «Написать — значит вернуть реальность, вдохнуть жизнь в тайну.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Алессандра Синклер знает, что Хадсон Чейз - последний мужчина, которого ей стоит желать. Парень из бедных кварталов города вырос в мужчину, который сделает все, чтобы добиться успеха, даже если это разобьет сердце Алли. Но всякий раз, когда они оказываются рядом, притяжение становится очевидным. И теперь, когда они работают вместе, держаться подальше от Хадсона просто невозможно, как и держать чувства в узде... Хадсон однажды уже потерял Алли и отказывается терять ее вновь. Он решительно настроен использовать их деловое партнерство, чтобы вновь разжечь между ними искру, которая все еще тлеет.
Жизнь Флекс меняется, когда родители берут на воспитание двух детей их погибших друзей. Одним из детей является красавчик Ирвинг, с которым у ледышки Флекс сразу же не только не складывается дружба, а даже больше — начинается настоящая война ненависти, которая стает со временем их тайными отношениями, которые они скрывают от других. Встречаясь с другими парнями и девушками, Ирвинг и Флекс на самом деле ведут роман, и игру, которая причиняет им обоим боль. Лишь со временем Флекс поймет, за что Ирвинг так ненавидит ее, несмотря на всю страсть и любовь, с которой он к ней прикасается!
Обычная банальная история о любви, каких много... Хотя, каждая ли истории бональна...
У Блэр все сложно. Родители развелись. Мама страдает все еще от этого, так как ее жизнь не налаживается, а у отца уже новая семья и маленький сын. Подарок от отца на день рождение делает ее утро не выносимым и испорченным из-за скандала родителей. В школу она ехала уже без всякого настроения, а еще и шины зимние никто не догадался поставить на новую машину. Итог — дважды за день она чуть не сбила своего соседа а по совместительству любимчика школу (не путать с плохим парнем). Рэнд действительно хороший парень, Грей наших дней, который притарабанет вам Алые паруса, назовет Ассоль, и при этом даже толком не поймет какой он классный.
Вернон, бесстрашный гонщик, целью которого было получение ярких эмоций, граничащих с безумием и питающих его существование. Он презирал женщин, и отрицал всякую возможность, испытывать к ним нечто большее, чем просто желание затащить в постель. Но встреча с Леодеганом Оуэном приводит его к женщине, способной разрушить не только привычный и безопасный для него образ жизни, но и его самого. «Игра началась!» – сказал он себе, в момент, когда решил влюбить в себя девушку этого заносчивого и высокомерного Лео, лишь для того, чтобы отомстить за его невинную шутку.
Стивен Кэрролл — популярный австралийский писатель, романы которого отмечены престижными литературными премиями; в прошлом рок-музыкант, драматург, театральный критик. «Венецианские сумерки — новая книга автора полюбившейся российским читателям «Комнаты влюбленных».…Жарким летним днем в одном из зеленых предместий Мельбурна тринадцатилетняя Люси Макбрайд, задремав в садовом плетеном кресле, сквозь сон услышала кто ли вздох, то ли стон — какой-то словно вымученный звук, обратившийся в печальнейшую из мелодий.
Войцех Кучок — польский писатель, сценарист, кинокритик, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Ника» (2004). За пронзительную откровенность, эмоциональность и чувственность произведения писателя нередко сравнивают с книгами его соотечественника, знаменитого Януша Вишневского. Герои последнего романа Кучока — доктор, писатель, актриса — поначалу живут словно во сне, живут и не живут, приучая себя обходиться без радости, без любви. Но для каждого из них настает момент пробуждения, момент долгожданного освобождения всех чувств, желаний и творческих сил — именно на этом этапе судьбы героев неожиданно пересекаются.
Что делать, если жизнь пошла наперекосяк? Тридцатипятилетняя Нина Попкинс в отчаянии: ее приемная мать умерла, а муж ушел к другой. Однако позитивная по природе Нина не настроена страдать всю жизнь. Она решает, что для счастья ей необходимо обрести новую любовь и найти своих биологических родителей. Но жизнь продолжает строить Нине козни, и поездка в приют, куда ее отдали в раннем детстве, запускает целую череду неординарных событий, заставляющих Нину и смеяться, и плакать… Увлекательная, искренняя, грустная и забавная история, в которой чувствуется глубокое понимание женских судеб и сердец.
Виртуозно упаковыванная в сотню страниц лиричная семейная сага, блестяще экранизированная. Герои классика современной американской литературы всегда ищут справедливости в непоправимо изменившемся мире и с трудом выдерживают напор страстей, которым все возрасты покорны.