Обещание - [24]

Чей-то душераздирающий стон пронзил полумрак и растаял в воздухе. Стелла замерла и прижала руки к лицу. Мурашки пробежали по телу при одной мысли, даже смутной догадке о том, что там произошло.

— Еще одна душа, ничего выдающегося, — безразлично прокомментировал Мериад.

Заметив смертельную бедность своей подопечной, он констатировал:

— Пожалуй, ты больше и шагу не сделаешь. До чего хлипкий народец! Ладно, стой здесь, я схожу сам.

Вдоволь проникнувшись атмосферой царства мертвых, Стелла наконец получила из рук Мериада талисман на золотой цепочке. Ей по-прежнему казалось, что она не сможет вернуться к ясному солнцу. Но бог её отпустил.

— Для первого знакомства хватит, а то я боюсь, как бы ты раньше времени не предстала перед Дауром. Мне не хочется возиться с твоей душой и искать тебе замену, так что ступай, а то тошно уже от того страха, который ты излучаешь.

На прощание он заставил принцессу посмотреть на себя. Встреча со взглядом его испытующих агатовых глаз кинжалом пронзило холодом ее тело.

— Запомни: если переметнёшься на сторону Шелока, Даур об этом узнает. А если узнает он, узнаю я. Надеюсь, ты понимаешь, что тебя ждет? — были последние слова, которые услышала девушка в царстве мёртвых.

Метод кнута и пряника был применён сполна.

По возвращении на землю, в мир яркого солнца, Стелла, немного придя в себя и убедившись, что никто не налагал на нее обета молчания, не преминула рассказать принцу о своих приключениях по ту сторону дозволенного.

Поверив в то, что Камень богов им поможет, друзья повеселели. Но не успели они обсудить все подробности получения этого подарка, как им нанесли последний визит. Даже два последних визита.

— Веселитесь, чувствуете себя в безопасности? Не рановато ли? — Марис эффектно отложила свое появление до конца представления. Она стояла посреди водного потока и не скупилась на презрительные усмешки.

— Ничего, — дав понять, что всё ещё не кончилось, а только начинается, заключила богиня, — скоро вы поймете, во что влезли, земные самодовольные червячки. Вы получили камешек, но посмотрим, сумеете ли вы добраться до Добиса.

Марис по частям растворилась в воздухе, последним исчез ее искривленный усмешкой рот.

— Не верьте ей, — сказал неизвестно откуда появившейся белый пёс. — Ложь и пустое притворство — её второе имя.

Он исчез так же стремительно, как появился, будто галлюцинация, мираж, созданный воспаленным воображением. Друзья так и не поняли, был ли он на самом деле, или был просто игрой света, тени и ветра.

Странно, но как только исчезли все боги, на дороге появились люди. С ними стало веселее, вернее, привычнее. Мир снова обрел прежние контуры, вещи обрели прежний смысл, взбудораженные мысли постепенно вернулись в прежнее русло.

Человек слаб, в нём гнездятся десятки пороков. Удобно устроившись, словно в гнездышке, они дремлют до поры, до времени в самых отдалённых уголках сознания, о которых он сам даже не подозревать. Но стоит прозвенеть маленькому звоночку — и они расправляют крылья, пробуждаются ото сна.

Пороки, крошечные и огромные, страшные и безобидные, есть в каждом, но кое-кто всё же умудряется вовремя подрезать их не в меру оперившиеся крышки.

Таверна была маленькая, но именно поэтому уютная. По обеим сторонам двора росли яблони; отяжелевшие от плодов ветви клонились к незамысловатому плетню, щекотали листьями сушившиеся на жердях глиняные кружки и кувшины.

Таверна стояла чуть в стороне от дороги, на изгибе медлительной, затянутой ряской речушки, протекавшей по окраине деревни. Судя по всему, деревня была богатая — во всяком случае, по берегу бродили тучные коровы.

Друзья сытно пообедали и теперь коротали сонные послеобеденные часы за созерцанием возни мух на стекле. Стелла как раз раздумывала над тем, не стоит ли заночевать здесь, когда в общий зал вошёл человек в сером дорожном плаще. Он остановился у порога и тщательно смахнул пыль с одежды.

— Там моя лошадь, — сухо бросил он хозяину. — Я хочу, чтобы о ней позаботились.

Подождав, пока хозяин выйдет во двор, приезжий подошёл к стойке и налил себе терпкого пива. Хозяйка не обращала на него внимания и продолжала методично вытирать посуду. Незнакомец вынул из кошелька две золотых монеты и бросил на стойку.

— Обед, и получше!

Похоже, он был не разговорчив. Что ж, бывает, но не всякий человек будет начисто обгладывать кости, выедая из них даже костный мозг. Ни в этом дурного ничего нет.

— Путешествуете? — поев, человек обернулся к Стелле.

— Да. А Вы?

— В некотором роде тоже, — рассмеялся он.

Пальцы его что-то теребили под столом; несмотря на все усилия, принцесса никак не могла разглядеть, что именно.

— Не правда ли, игральные карты чем-то похожи на жизнь? — внезапно спросил он.

— Пожалуй, — немного подумав, ответила девушка. — Жизнь — тоже игра.

Маркус в недоумении посмотрел на неё.

— Тут всё просто, не так ли? — Незнакомец по-прежнему разговаривал только с принцессой. — Есть игроки, есть азарт, есть карты… Люди — это короли, дамы, десятки, большинство, правда, простые шестёрки.

Он вынул из-под стола колоду карт и принялся тасовать её; Стелла с непонятным ей самой вниманием наблюдала за умелыми движениями его пальцев. Незнакомец вытащил из колоды бубновую даму и, полюбовавшись ей, положил карту на стол.