Обдириха - [2]
Вдруг на одном шатком деревянном мостике пазик подпрыгнул, послышался глухой удар, будто у него что-то отвалилось. Водитель, не обращая внимания, поехал дальше.
– Володя, останови! Деталь какую-то обронили! Кажись, колесо запасное! – крикнула бабка в гарусном платке.
А «табачный» старичок чему-то усмехнулся.
– А, ладно, – лениво махнул рукой водитель, – дадут другое на автобазе, – и затянул песню.
Костя взглянул на него и понял, что шофёр просто не может остановиться: автобус его не слушается!..
– А е-са-у-у-л догадлив бы-ыл!.. – горланил водила, лихо обгоняя несущийся уазик: это была первая встретившаяся попутка.
Картина природы вновь стала меняться. Дорога вилась между красно-белыми скалистыми породами, образующими естественный коридор. Она ещё больше сужалась и, казалось, вставала на дыбы на очередном подъёме. Автобус на удивление легко взлетал по ней. С высоты открывался потрясающий вид: синела река Пинега с песчаными косами; на фоне небесной панорамы виднелись далёкие заречные деревни, а у подножия, как на ладони, – острые верхушки елей и извилистая лента дороги. Косте хотелось, чтобы автобус на мгновение остановился, позволив ему зафиксировать изумительный пейзаж в памяти, но этого не произошло: не замедляя хода, он нёсся к обрыву и, словно отчаянный лыжник, ринулся вниз. Под горой показался очередной узкий мостик, а навстречу бежал разогнавшийся лесовоз…
– Про-па-дёт, – он го-во-рил, – тво-я буй-на го-лова! Ой, да про-па-дёт…
– Ну тормози же, баран!.. Неужели?!..
Бабка в гарусном платке охнула и выпустила пестерь, а «табачный» мужичок вскочил, раскинув загорелые коричневые руки словно ветви старого дерева. На одной из них Костя заметил причудливый след выжженной татуировки, напоминающий какой-то до боли знакомый символ…
Автобус оторвался от земли, раздался удар и звон стёкол; юношу подбросило, как на трамплине, он полетел головой вперёд и почувствовал, что проваливается в тёмную бездну… Очнулся он, услышав доносившиеся сквозь шум мотора голоса.
– Сосед-то наш, Николаич, всю машину разгрохал! Ремонту не подлежит. Хорошо ещё сам цел остался!
– Там постоянно кто-нибудь разбивается.
– И все одно и то же говорят…
– Близ деревни Шардонемь, – кто-то громко произнёс название, и Костя, окончательно приходя в себя, открыл глаза.
…За окошком проплывали лесистые холмы. «Табачного» старичка уже в автобусе не было; его соседка, повернувшись к сидевшим впереди парням, участвовала в общем разговоре.
– Тогда темнело ведь рано по осени. Он мне сам рассказывал: ехал, ехал, – всё спокойно, а у этой деревни вдруг что-то чёрное, как плащ, или птица с огромными крыльями, на лобовое стекло бросилось!.. Он сделать не может ничего: машина – набок на всём ходу!.. – оживлённо говорил парень в вязаной шапочке, стараясь перекричать дорожный шум.
– Там очень часто такое случается, – вступила в разговор Костина соседка. – С нашей деревни мужик рассказывал: ехал раз, и тоже что-то ему возле Шардонеми померещилось, будто кто-то стоит на дороге. Остановился, выходит, – никого. Сел в машину, а за ним будто кто гонится… Чудом, сказал, не влетел никуда. И больше за руль не садится. То ли место это такое несчастливое, то ли дух там какой-то лесной на шофёров охотится… Надо бы освятить тот участок.
– Ты про Ефимыча? – уточнила придерживавшая пестерь бабка.
– О нём, о нём, – закивала женщина.
– Захар Ефимыч-то ведь и странным стал после этого, – вставила старушка с хвостом.
– Так и есть, Петровна, – поддакнула бабка.
Её пестерь стоял на прежнем месте, аккуратно завязанный, будто и не падал. Водитель молчаливо держал руль и дымил беломориной. «Неужели мне всё приснилось?» – подумал Костя, и его взгляд упал на единственную раздавленную ягоду. «Непонятно», – удивился он и снова задремал.
Автобус вдруг вырулил круто вправо, фыркнул и резко затормозил на песчаном пятачке, окружённом соснами.
– Ну что?.. Пора выходить – Веркола! – радостно объявил водила.
– Спасибо, спасибо, Володя, – повторяла бабка, приноравливаясь к пестерю.
– Погоди, подмогну! – крикнул водила.
– Да я уж попривыкла, Володечка. Ты вон лучше Петровне пособи: у неё там потяжелее будет, – отозвалась старушка.
Костя взял у неё пестерь, а водитель тем временем, выскочив из автобуса, принялся помогать соседке «табачного» старичка вынести здоровенную сумку.
– Что везёшь-то, Петровна? Кабыть не кирпичи? – протянул он, обнажая коричневые пеньки зубов.
– Да всё по мелочи, Володя. Я ж в Карпогоры ездила. У нас ведь не купить ничего, сам, поди, знаешь, – выпалила она скороговоркой.
– Ну, Пахом, другорядь когда? – спросил водила у сутулого мужичка, отвернувшись от запасливой старушонки.
– А ты, парень, чей будешь? – услышал Костя.
На него пристально смотрела бабка, хозяйка пестеря.
– Так… погостить приехал, – помедлив, ответил он.
– К родным, чай, приехал? – уточнила Петровна.
– Да нет, так…
Старушки удивлённо уставились на паренька.
– К кому приехал-то, сынок? Я здесь всех знаю, – продолжала расспрашивать неугомонная бабка, не сводя с него любопытных глаз.
– Подай-ка ей, молодой человек, пестерь, – пришла на выручку женщина в очках, сидевшая рядом с ним в автобусе.
В книгу вошли воспоминания разных людей об этой удивительной женщине – известной северной целительнице Вере Алексеевне Зашихиной. Автор книги Анастасия Полярная познакомилась с Верой Алексеевной в 2004 году, после чего старалась посещать её ежегодно. Во время последней встречи в июле 2010 года Вера Алексеевна благословила Анастасию написать о ней книгу.Впервые побывав на Русском Севере в студенческие годы, Анастасия на всю жизнь полюбила этот край и теперь приезжает в Архангельскую область по несколько раз в год.Сама она москвичка, окончила филологический факультет МГУ им.
Ф. Дюрренматт — классик швейцарской литературы (род. В 1921 г.), выдающийся художник слова, один из крупнейших драматургов XX века. Его комедии и детективные романы известны широкому кругу советских читателей.В своих романах, повестях и рассказах он тяготеет к притчево-философскому осмыслению мира, к беспощадно точному анализу его состояния.
Как отличить зло от греха? У каждого человека в жизни были поступки, которые он скрывает от других. И хладнокровный убийца, и старик-пьяница пытаются обрести прощение...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Последние рассказы автора несколько меланхоличны.Впрочем, подобно тому, как сквозь осеннюю грусть его портрета в шляпе и с яблоками, можно угадать провокационный намек на «Девушку с персиками», так и в этих текстах под элегическими тонами угадывается ирония, основа его зрелого стиля.
Лирический роман об одиночестве творческого человека, стремящегося к простому житейскому счастью на склоне.Впервые опубликован «Октябрь», 2003, № 8.
Писать рассказы, повести и другие тексты я начинал только тогда, когда меня всерьёз и надолго лишали возможности работать в кинематографе, как говорится — отлучали!..Каждый раз, на какой-то день после увольнения или отстранения, я усаживался, и… начинал новую работу. Таким образом я создал макет «Полного собрания своих сочинений» или некий сериал кинолент, готовых к показу без экрана, а главное, без цензуры, без липкого начальства, без идейных соучастников, неизменно оставляющих в каждом кадре твоих замыслов свои садистические следы.