Оба! - [6]

— Если бы… — подумал про себя Вадим.

— Вы молоды, вам пятидесяти нет, у вас впереди, если предположить, что доживете, около сотни лет цветущего и продуктивного возраста, Вадим.

Вадим четко услышал, как именно рассмеялись оба заместителя, но нашел в себе мужество улыбнуться в ответ.

— По крайней мере, я бы хотел дожить и доработать до конечного результата, коль скоро получен искомый нами промежуточный.

Тут уж от души рассмеялся и Господин Директор, довольный тем, как ловко вырулил этот Вадим в нужную область разговора.

— Точно получен, хотя бы, результат ваш?

— Наш общий, Господин Директор. Я всего лишь один из инстр…

— Суть говори.

— Я… Абсолютно точно. Последний сейф окутан субстанцией атомного уровня структуры, при несанкционированном вторжении злоумышленники получают нечто вроде излучающего клейма, от которого практически невозможно избавиться в короткий срок. По этому пятну мы доберемся до них сквозь любую маскировку. А у нас — даже два этих пятна, потому что они на два сейфа наскочили. С остальными группировками покончить будет гораздо легче: "Моб-Топ" — единственные из разбойничьих шаек, кто по структуре и эффективности вплотную подобрались к статусу межпланетного государства.

— Два, это точно. Один уничтожили, да другой распотрошили. Двадцать миллиардов в один присест! Почти тридцать! И сколько тебе понадобится, чтобы затравить их до логического финала? Из расчета, что мы примемся за них и им подобных на полном серьезе, всеми ресурсами Директории, не только твоими?

— Примерно пять-десять лет, Господин Директор…

Лев не ждал для себя ничего хорошего от приватного разговора с Блокнотом, Большим Боссом "Моб-Топа". Но и плохого не ждал.

— Светлейший, а светлейший… Заснул, что ли?

— Ну да! Это вы, Сезар, очень уж неслышно подкрадываетесь.

— И лжец, и льстец, и неудачник… И все это один наш Лев! Как ты многогранен, князь.

— Чего это я неудачник?

— У меня для тебя две новости, мой мальчик. Хорошая и плохая. Выбирай очередность.

— С хорошей начните.

— Наша ловушка-приманка в твоем лице сработала и триста лимонов твои, как договаривались. Хотя…

— Чего это — хотя? Это даже не хорошая, а законная, нормальная новость. И не новость вовсе, а сообщение. Я их заработал, эти триста миллионов.

— Ты был очень расточителен, дружок. Из одной руки — фыр-р-рь — шестьдесят пять миллионов, из другой руки — фыр-р-рь — еще столько же! Золотых рыбок ему покормить вздумалось!

— Это был мой запас прочности. Понадобилось — использовал.

— Это был НЕПРИКОСНОВЕННЫЙ запас прочности. Не полез бы за самим сейфом — не понадобилось бы и распечатывать.

— Гм… Ну, я подумал, что двадцать миллиардов вдвое лучше десяти.

— Думал он… Осел думал. Короче, мы прикинули и решили, оставив придирки, не взыскивать с тебя, а честно отдать все триста. Хотя ты, своими фейерверками, заметно снизил нам рентабельность операции. Хочешь — наличными получи, хочешь — чеком, хочешь — запиши код и номер доступа к счету в банке. Можешь выбрать банк.

— А плохая? — уши у Льва чуть подтянулись, повыше к ежику волос, ему вдруг очень не понравилось добродушие и покладистость Блокнота.

— Плохая, Лев, в том, что ты помечен, мы все наверху помечены, мы теперь, ты в том числе, типа — сигнальных маячков для псов Вадима.

— А-а, нечто вроде несмываемой краски? Ну так сведите.

— Не сводится. Должны пройти годы для этого. Так что, не сдернуть тебе никуда за пределы трех измерений, найдут. Придется тебе побыть, пожить, поработать с нами некоторое энное время.

— Сколько — год? — Мозг Льва лихорадочно перебирал все доступные для анализа мелочи: голос Сезара, поведение окружения, как выглядели подступы, что щебетали шлюхи прошлой ночью… все имеет значение, когда накатанное плавное бытие в преступном синдикате сменяется крутыми поворотами и ухабами. Лев насчитал по крайней мере два эпизода вчерашнего дня, когда его могли без хлопот и потерь ликвидировать, убрать безо всякого риска, и тем самым на триста миллионов приподнять рентабельность удавшейся операции… Не убили.

— … пять или десять лет? Ты чего, босс, с ума сошел? — Лев в непритворном испуге выкатил глаза.

— Не груби, мой мальчик. Ты достаточно молод, чтобы легко перенести эти годы среди верных друзей и разумного риска.

— Угу, — осторожно подумал Лев, — как раз верных друзей у меня тут полным-полно…

— Вижу, о чем ты думаешь. Но мне насрать. Выбор простой: живи — но с нами. Хочешь умереть — умрешь. Но мы не можем отдать тебя в руки этим ребятам, они вымотают из тебя всю правду вместе с кишками, а знаешь ты многое.

— Чего я многое знаю? Я ни черта не знаю, я никаких ваших дел и раскладов не знаю, кроме того, что теперь в бесконечной ловушке у вас.

— Не включай кретина, не притворяйся простецом. Ты видел меня и Люка, и Молодого, и всех… Знаешь нашу структуру, как мы принимаем решения… У тебя в памяти есть все: как мы выглядим, как двигаемся и говорим, что в бункерах, наши меню и пристрастия… Выжигать это тебе, лоботомию делать? Живи нормальным, живи с нами. Отпустим же когда-то…

— А что через десять лет?

— Выведем пятна, обустроимся, усилимся. Есть план замочить в полном составе Директорию. Ну, не систему планет, разумеется, а верхушку, руководство. Если понадобится — грохнем целую планету для такого дела… Одну. Посмотрим. В конце-то концов… Мы этого не хотели и не искали. Уж если они так в нас вцепились, что пятна поставили, которые стоят невероятную уйму денег, сейфами пожертвовали… Они всерьез за нас берутся, без пощады и возможности откупиться. Каждый штык на счету будет… Выживем — отпустим. Так что выбираешь, Лев?