Об истерии - [2]
Это направление мысли, хотя и различно выраженное в отдельных взглядах и формулировках, встречается, с одной стороны, в психоаналитической школе Freud'a; с другой стороны, имея исходным пунктом дарвиновскую теорию аффектов – в учении об истерии Kraepelin'a, которому решительно последовали Mörchen и др. в специальном вопросе о военной истерии. Другое главное направление в учении об истерии создало постепенно следующую точку зрения: в картине истерических симптомов скрывается известная тенденция, «желание болезни», «бегство в болезнь», нечто «поддельное», «дефект совести по отношению к здоровью».
Bonhoeffer[3] формулирует это определение совершенно ясно, говоря: просвечивание определенного волевого направления в изображении болезни есть то, что нам специально импонирует, как истерическое. Этот взгляд получил широкое обоснование, благодаря накопившемуся материалу военных и рентовых истерий. И в психоаналитической литературе мы находим также целесообразность в болезни, «выгоду от болезни», которое распространено далеко за пределы учения об истерии в узком смысле.
На первый взгляд оба эти воззрения на истерию[4] не имеют между собой точек соприкосновения. Но замечательно то обстоятельство, что большая часть клинических картин, обозначаемых по установившемуся обычаю термином «истерия», подходят с одинаковым успехом под оба определения. Если они явно тенденциозны, то, с другой стороны, они выражаются не в любых вымышленных притворствах, но в определенных, постоянных биологических коренных формах в гипноиде, ступоре, в судорожных и дрожательных механизмах и в других рефлекторных и полурефлекторных проявлениях; следовательно, в коренных формах, которые не являются особенностью одной «болезни истерии», но для которых родственные отношения и аналогичные формы существуют в различнейших областях здоровых и болезненных жизненных явлений: в кататонии, в повышенных нормальных выражениях аффекта и даже в простейших инстинктивных реакциях низших животных.
Но каким образом получается это своеобразное совпадение, что большая часть истерических картин одновременно и целесообразна, и биологически предобразована? А если действительно известные центральные группы истерии могут быть сведены к старым инстинктивным механизмам, почему бы им не быть целесообразными? Разве не скрывается во многих инстинктах как раз целесообразность, целесообразная защита и приспособление по отношению к внешним жизненным раздражениям?
И если человек ищет по отношению к внешним раздражениям защиты и приспособления и не может найти их обычным образом, путем разумного рассуждения и волевого действия разве не должен он тогда со своими стремлениями вернуться, прежде всего к тем старым путям, которые существуют для него готовыми в наследственных инстинктах. Конечно, использование таких более древних путей будет возможно лишь с теми видоизменениями, а также обходными тропинками, которые с необходимостью вытекают из сложного существа высшей душевной жизни. Реакция создается часто не чисто инстинктивно, как у низшего животного, но благодаря сложному взаимодействию рациональных, инстинктивных и рефлекторных механизмов.
И почти точно сущность современного учения об истерии будет выражена словами: Истерическими называем мы преимущественно такие психогенные формы реакций, где известная тенденция представления использует инстинктивные, рефлекторные или иные биологически предуготованные механизмы.
С точки зрения понятия в типе существенно то обстоятельство, что он обладает прочно установленным центром и непрочными границами. Типы можем мы определять по их основному ядру, но мы не в состоянии их «отграничивать».
Мы называем типом известное ядро отчетливых и между собой сходных образований, которые мы распознаем и извлекаем из целого моря незаметно сливающихся переходов. Это сохраняет свое значение с одинаковым успехом, как для антропологического рассового типа, так и для типа личности или клинического реактивного типа. Следовательно, нечего стремиться точно отграничивать определениями истерический реактивный тип; при этом всегда отсекается нечто живое.
Мы не спрашиваем: где у истерического реактивного типа его пограничные линии, но – где его пограничные области. Самые важные пограничные области лежат там, где оба главных определения этого типа перестают покрывать друг друга: следовательно, там, где хотя и ясно просвечивает известная тенденция болезни, но где она, в сколько – нибудь существенных размерах не пользуется «предобразованными» механизмами; с другой стороны, там, где в психогенных реакциях хотя и проступают эти предобразованные механизмы, как в истерии, но без отчетливо выраженной тенденции.
Первое имеет место при свободно импровизированных аггравациях и симуляциях, которые через посредство истерических привыканий незаметно переходят в настоящие истерические реакции; до известной степени также при многих рентовых неврозах мирного времени, которые бывают, несомненно, тенденциозными, но с расплывчатой симптоматикой без каких бы-то ни было точных истерических рефлекторных и инстинктивных механизмов. А с другой стороны, мы встречаем, напр., в определенных острых синдромах страха и паники совершенно родственные истерии механизмы: ступорозные формы, судороги, сноподобные состояния, аффективные иррадиации «рефлексов» но мы не всегда усматриваем в этом ясную тенденцию, или это, во всяком случае более элементарная, более непосредственно с аффектом связанная тенденция, в отличие от обыкновенной истерии. И их нельзя ни в коем случае резко отмежеватыот области истерии, но они стоят, несомненно, на границе ее.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В пособии представлены медико-психолого-педагогические рекомендации, позволяющие сориентировать родителей детей с гликогеновой болезнью в огромном потоке информации, придать уверенность в своих силах и выбрать правильные стратегии поведения при лечении и воспитании «особого» ребенка.
Советы из этой книги усвоить так же просто, как запретный для беременных кофе, который раньше ты глотала бочками.Конечно, когда почки разбухают, как подушки, тут не до смеха. Но именно поэтому каждой беременной женщине нужно прочитать эту веселую книжку.Книга "Беременная, муж и баночка анализов" выуживает на свет все нелепости, связанные с беременностью, и стряхивает с нее сахарную глазурь умиления: готовься к тому, что у тебя будет грудь, как у стриптизерши, и мочевой пузырь, как у верблюда.Обязательное чтение для всех: беременных и не беременных, мужей и немужей, в общем, для всех, кто еще умеет смеяться!
Однажды знакомый французский доктор посетовал мне на российских туристов, за здоровьем которых ему пришлось следить на круизном лайнере. Практически ежедневно с кем-нибудь из них случался гипертонический криз! А пенсионеры из Европы, которые тоже плыли на этом судне, спокойно отдыхали. Корабельный доктор никак не мог понять, почему у русских постоянно болит голова и повышается давление, тогда как европейские туристы с подобными жалобами не обращаются? На самом деле это легко объяснить – в европейских странах граждане старше 40 лет ежегодно проходят медицинское обследование, по собственному разумению не отменяют прием прописанных им лекарств и не назначают себе новые, соблюдают диету и занимаются специальной гимнастикой и лечебной ходьбой.
Книга М. Мирского посвящена одному из наиболее ярких представителей отечественной хирургии — главному хирургу Красной Армии в годы Великой Отечественной войны академику Н. Н. Бурденко. В этой книге автор хорошим литературным языком рассказывает о жизненном пути Николая Ниловича Бурденко, показывает, как сын сельского писаря стал академиком, первым президентом Академии медицинских наук СССР, главным хирургом Красной Армии.
Вы чистите зубы каждый день? Правильно, это позволяет отдалить момент использования суперклея для протезов! Плюс дает ежедневный бонус в виде приятного дыхания и отсутствия зубной боли. Применение антиэйдж-методов не только отодвигает многие нежелательные проявления возраста, но и позволяет ежедневно чувствовать себя полным сил и энергии, выглядеть лучше и моложе.Как противостоять возрастным изменениям, как не состариться раньше времени, от чего зависит продолжительность жизни человека, каковы слагаемые долголетия – на эти и множество других вопросов отвечает автор этой книги, ваш консультант по методам антистарения.Книга также издавалась под названием «Не хочу стареть! Энциклопедия методов антивозрастной медицины».
В 1996 году в мире отмечали 100-летие со дня рождения Н. А. Бернштейна, создателя современной биомеханики - учения о двигательной деятельности человека и животных. К этой дате были приурочены научные конференции в США и Германии. В работе международной конференции в университете штата Пенсильвания (США) приняли участие 200 специалистов из США, Германии, Японии. Россиянин В. П. Зинченко выступил с докладом "Традиции Н. А. Бернштейна в изучении управления движениями". Вот как рассказано об этом в "Книге странствий" Игоря Губермана: "На обеих этих конференциях был его ученик, которого молодые ученые издали оглядывали с почтительным изумлением, довольно различимо шепча друг другу: "Он знал его при жизни, это фантастика!".