Оазис. Вторжение на Таймыр - [10]

На юге дела обстояли похуже - засухи и волны нестерпимой жары шли на города чередой, вызывая опустошительные пожары. А в перерывах между ними людские планы ломали наводнения и реки, меняющие русла. Материковский июль стал совершенно нестерпим для сердечников, а расхожая завлекалка про "летние прелести средней полосы" уходила в прошлое. Зимы свирепствовали и на юге, отныне в любой зимний месяц обширный сибирский циклон мог накрыть колоссальные территории Черноземья, выморозив целые районы.

Страна структурно шаталась. После того, как власть имущие смогли вдолбить в голову себе и большинству населения "светлую" мысль о пагубности оседлого проживания везде, где есть хоть что-то похожее на сугроб… После выделения огромных денег на переселенческие программы, после убийственной по силе и качеству воздействия антирекламе самой жизни на Севере… После всего этого возможности сделать шаг назад у правительства не было. Не было ни людского, ни организационного ресурса, что бы вернуться назад. Мало кто отныне хотел ехать на севера и, тем более, оставаться жить тут. А времена не сталинские и не брежневские, в вагон не закидаешь, приказом не сошлешь и песней комсомольской не заманишь.

"А чего вы ждали? - усмехались наиболее прозорливые. - Так долго рассказывали с газетных и сетевых страниц, так убедительно пели в щедро оплаченном эфире аналитических передач, мол, в Заполярье жить вредно, и человек почему-то должен жить лишь только там, где яблочко родится. А на Севере должно быть лишь сырьевое микропроизводство, обслуживаемое маргиналами - вечно кочующими гастарбайтерами без семьи и детей. Вот вам первая несгораемая сумма".

Контрактная армия не хотела просто так ехать даже в оставшиеся погранзаставы, требуя таких денег, что стало ясно: стоимость новых застав будет выше прежней на порядок. Погранзаставы и РЛС менялись на системы спутникового слежения, метеостанции - на чужие компьютерные модели. Стратегическая ошибка государства, позволившая обрадовать олигархический капитал снятием с него социального бремени, не позволила в условиях демографической грусти удержать огромные северные и восточные территории в сфере влияния. Всё происходило вопреки заветам предков, понимавших, что такую огромную страну, как Россия, можно удержать в руках лишь с помощью развитых и стабильно существующих "опорных площадок", точек роста… Бедный Север, мать вашу, как же вы его задергали, замытарили, заобманывали! Бедный Ломоносов.

Поселения сворачивались. Выживали лишь те, где остались еще "старые" нефть и газ, добываемые по-прежнему браконьерским образом: сняли сливки, свернули оборудование, поселки бросили и ушли. Россия отступила. Два президента, придерживающихся авторитарной позиции жесткой вертикали, сменялись, согласно закону маятника, балансируя между бетонной стеной тоталитаризма и болотом глубоко либеральных идей с образцовой показной демократией. Народ инстинктивно тянулся поближе к ним, сбиваясь в юго-западном углу карты РФ и со страхом глядело на почти пустую страну.

На Таймыре и в Якутии, на Чукотке и в Эвенкии все чаще стали появляться иностранные сырьевые концессии, ведомые людьми с высоким темпом жизни. На территориях, инфраструктурно оставленных Россией, пачками начали возникать поселения незаконных эмигрантов. Поначалу их пробовали сажать в тюрьмы и высылать "взад", но… уже ни милиции тут не было, ни военных. Редкий участковый (случайно не попавший в программу переселения), зона ответственности которого составляла сотни квадратных километров когда-то населенной россиянами площади, не собирался на старости лет становиться самоубийцей и воевать с тысячами самодеятельно поселившихся корейцев.

Те, кто уехал, но не смог проникнуть в разросшиеся до размеров отдельных стран столицы, потерял всякие жизненные ориентиры. Они могли лишь требовать. Тут ведь дело такое: коль начал жить на дотации, то уже не вырвешься из этой патоки… Работы не было, ибо товарное производство не росло, все торговали грабленым в Сибири и Заполярье сырьем. И торговали, заметим, не в Суздале или Старом Осколе. Стабилизационный Фонд так и не пустили на развитие инфраструктуры, и он благополучно сгорел, будучи частично разворованным банкирами во время Великого Кризиса (процессы были громкие, мировые, но деньги, уж как водится, в казну не вернулись), остаток обесценила торговая (и не только) война США с Китаем да памятный всему миру падеж доллара.

Постепенно удаленные регионы начинали самостоятельно брать все больше полномочий и самостоятельности, фактически отделясь от страны. Неуклюжие попытки вернуть упрямцев в стойло силовыми методами моментально разозлили объединенную Европу и США, а давить народ силой было уже нельзя. Евросоюз праздновал долгожданную победу, похоже, Россию, таки можно расчленить! Радость "евриков" омрачала лишь геополитическая активность Китая, с помощью мигрантов успешно заселявшего опустевшие земли. Последние поколения северян еще в политическом детстве перекормили "золушками", и им захотелось стать любимыми и нужными. Случилось неминуемое. Таймыр во многих аспектах "заавтономился".