О знаменитых иноземных полководцах - [48]

Вскоре после того, как персы прорвали единственный заслон на сухом пути, судьба Эллады решилась на море, во владениях того бога, что судился когда-то с владычицей Афинского акрополя за обладание Аттикой: когда земля и город афинян оказались открытыми вражескому мечу и огню, афинский народ переселился на корабли. 28 сентября 480 г. до н. э. греческий флот, в котором преобладали афинские триеры, разгромил великую армаду персов у острова Саламина, лежащего против берега Аттики. Персидский царь, собственными глазами лицезревший гибель своей эскадры, сразу же обратился вспять с большею частью приведенных из Азии сил. В следующем году союзное греческое войско уничтожило на беотийской равнине у городка Платеи оставшуюся в Элладе армию царского зятя Мардония, а победоносный греческий флот, устремившийся к берегам Малой Азии, сжег флотилию противника в стоянке на мысе Микале. Так, после двух сухопутных и двух морских сражений (Фукид. I, 23) закончилась Мидийская война — так называли греки походы персов (они же — мидяне) в Европу. Натиск варваров захлебнулся и на Западе: по преданию, в самый день Саламинской битвы сицилийские эллины разбили карфагенян при Гимере. Греко-персидские баталии в Эгейском море продолжались еще 30 лет (до 449 г.), но уже как наступление победителей на приморские владения персидского царя.

И в древней, и в новой истории нередко бывало так, что победоносная освободительная война вдыхала силу в народ, вынесший ее тяготы, способствуя росту его самосознания и достоинства. Победы афинян в мидийской войне имели именно такое следствие; энергия и требовательность демоса возрастали от успеха к успеху; после марафонского сражения афинский народ стал смело пользоваться «судом черепков» (Арист. Афин. Пол. 22, 5), после платейской победы было внесено предложение об отмене политических привилегий богачей (Плут. Арист. XXII). Кроме того, развитию народовластия способствовало осуществление морской программы Фемистокла, благодаря которой беднейшие граждане, феты, служившие по обычаю во флоте, превратились в главную вооруженную силу Афинского государства. «В Афинах, — писал неизвестный автор политического памфлета, — справедливо бедным и простому народу пользоваться преимуществом перед благородными и богатыми по той причине, что народ-то как раз и приводит в движение корабли…» (Псевдо-Ксен. I, 2). «Сила, — вторит ему Плутарх, — перешла в руки гребцов, келевстов (боцманов) и рулевых». Даже ораторская трибуна на Пниксе, холме народных собраний, была повернута при Фемистокле в сторону моря (Плут. Фем. XIX).

Развитие событий после Саламинской битвы еще больше увеличило значение корабельного люда. Морские походы афинян, прерванные персидским нашествием, возобновились с новым размахом. Отбросив персов назад в их пределы, эллинский союзный флот, ядро которого составляла мощная афинская эскадра, курсировал по Эгейскому морю, сражаясь за свободу греческих городов, рассыпанных по его берегам и островам. Через три года после Саламина (477 г. до н. э.) представители приморских греческих государств, среди которых преобладали освобожденные островные ионийцы, собравшись на острове Делосе — священном центре ионийского племени, заключили новый союзный договор, партнерами которого выступали, с одной стороны — Афины, с другой — все прочие союзники. Афинянам было предоставлено командование кораблями общегреческого флота, заведование союзной казной и раскладка денежных взносов (фороса) по отдельным городам. Таким образом, Делосский союз с самого начала сложился как Афинский морской Союз. Распоряжаясь флотом половины эллинского мира, Афины из государства Аттики стремительно превратились в великую корабельную державу Восточного Средиземноморья.

Три полководца, представленные в книге Непота, имели отношение к этому превращению: горячий демократ Фемистокл — создатель афинского флота, герой Саламинского сражения; умеренный консерватор Аристид — основатель Афинского морского Союза (см. об этом подробнее в жизнеописании Аристида) и знатный потомственный полководец Кимон — «адмирал» союзного флота на протяжении многих лет (70–60 гг. V в. до н. э.) В результате морских походов и побед Кимона афиняне вернули свои владения во Фракии и на Геллеспонте; греческие города Эгеиды скинули иго варваров; персы вывели свои суда из Греческого (Эгейского) моря и отступили от его азиатского берега на расстояние дневного конского пробега.

Основатели афинского морского могущества принадлежали к поколению, прозванному «марафонскими бойцами». Их эпоха была в глазах потомков тем «добрым старым временем», которое имеется у всякого народа, наделенного способностью идеализировать старину. Дух равновесия пронизывал афинскую демократию тех лет. Страсти суверенного демоса сдерживал полновластный Ареопаг, страж отеческих порядков, авторитет которого называли уздой строптивого народа. Общество сохраняло патриархальные вкусы и обычаи, его искусство, моды и нравы тяготели к VI столетию. Герои Марафона и Саламина носили пышные ионийские прически с большими заколками; юноши избегали общественных и злачных мест и не смели возражать старшим; на пирах распевались народные исторические песни-сколии, на сцене царила трагедия высоких страстей.