О жестокости русской истории и народном долготерпении - [20]

Кстати, интересно было бы проследить физическую неполноценность наиболее ярких и жестоких вождей европейских революций.

Посмотрите на этих фюреров. Гитлер — маленький, тщедушный, по слухам, с определенными проблемами мужского характера. Ленин — тоже не самый здоровый человек. Троцкий мелкий, страшненький.

Посмотрите на вождей французской революции.

Дантон. Чудовищно некрасивый человек, лицо изуродовано оспой. Если судить по портретам и гравюрам — просто урод. Враги называли Дантона «Чудовищем» — он действительно был чудовищем не только внешне, но и по своим нравственным качествам.

Марат. Тоже урод, страшно больной, весь покрытый какими-то язвами. Отмокавший регулярно в ванне, потому что тело его постоянно чесалось.

Робеспьер. Мелкий тщедушный человечек, типажа Троцкого.

Это любопытно. Действительно, нет среди жестоких революционных вождей мужчин-красавцев атлетического телосложения и актерской наружности. Вот нет почему-то. Наоборот — все чем-то похожи друг на друга. Одним миром мазаны. Одной кровью.

Глава 5 Публичные казни — как развлечение

…Нормальный уровень средневекового зверства.

А. и Б. Стругацкие,

«Трудно быть богом»

Во всех странах и до самого последнего времени применялись публичные казни. Как же население узнавало о казнях преступников? А так: глашатай прокричал, люди собрались и своими глазами смотрели — кого, за что и как наказывало правительство. Жестоко? Да, но ведь и в наше время казни на электрическом стуле в США совершаются в присутствии свидетелей: своего рода контроль общества за действиями властей.

Все так, но роль публичной казни в истории Европы и России коренным образом различна. Начнем с того, что различен масштаб явления.

Казни — норма или исключение из правила?

Прекрасное изобретение, только бы им не злоупотребляли.

Сансон,

потомственный парижский палач после первого испытания гильотины

Рассуждая о том, что в каждом русском сидит палач, и что наша история — сплошная эскалация жестокости, иностранцы как-то забывают сравнить свои законодательства с русским. А зря. Очень полезно.

Для начала стоит напомнить, что у нас не было инквизиции. Не было — и все. Одно это спасло нашей стране бесчисленное множество жизней. Судьба самой знаменитой женщины Франции — прекрасный пример (ужасный, конечно) инквизиторских практик.

Здесь есть такой нюанс, что милосердие Святой Римской Католической церкви принимало в те годы не менее извращенные формы, чем ее жестокость. Я имею в виду продажу папских индульгенций, предлагавших за деньги отпустить любые грехи, что так возмущало деятелей Реформации и, конечно, было совершенно немыслимо в православной русской культуре…

Индульгенции были двух типов. Были те, по которым отпускались УЖЕ совершенные грехи. И те, что отпускали будущие, еще не совершенные грехи — вплоть до того, что в текст индульгенции вписывался тот грех, который вы планировали совершить. Хотите кого-то убить? Вписываете, покупаете, чисты перед Богом. Ограбить, изнасиловать — пожалуйста. Можно сказать, что уже тогда финансовая система потребительского кредитования — в духовном смысле этого слова — на Западе работала очень эффективно.

Мы до сих пор не очень представляем себе, собственно, за что именно была казнена Жанна д’Арк. А ведь ее казнили не за участие в вооруженном сопротивлении английским войскам и не за какие-то военные преступления. Судил ее суд инквизиции, и обвинили ее в том же, в чем обвиняли и по накатанной казнили тогда тысячи красивых женщин в Европе — ее обвинили в колдовстве и связи с дьяволом.

Это были для той эпохи совершенно обычные, стандартные злодеяния. Что-то типа как сейчас неуплата налогов.

Ее пытали. Жанна держалась под пытками мужественно и ни в чем не призналась. Тогда, не добившись признания, обвинение смягчили. В нем оставили два пункта, и звучало оно так. Первое: самовольное сношение с небесными силами — что это такое, понять трудно даже профессиональному богослову. Видимо, так был истолкован факт, что Жанне являлись видения, и кто-то от имени господа давал ей понять, что она должна спасти Францию.

И второе обвинение: ношение мужского костюма.

Первая часть, даже по тем временам, — вещь сложно наказуемая, а вот переодевание было строго запрещено постановлениями всех всевозможных святых соборов, и церковь относилась к этому очень сурово. Приговор был вынесен в полном соответствии с церковной судебной традицией того времени. Как мы все знаем, Жанна д’Арк была сожжена на костре.

А за что, еще раз повторю. Самовольное сношение с небесными силами — это маленькое обвинение, а вот второе, серьезное, — это ношение мужского костюма. Т. е. за то, что, сидя на лошади во время сражений, она надевала под рыцарские латы — мужские штаны.

Не можем мы обойти молчанием и инквизитора Томаса Торквемаду. Он жил в 1420-98 годах — чуть старше Ивана Грозного. Конечно, Торквемада, человек, исполненный истинно христианского человеколюбия, является, наверное, исключением из правил. Но тем не менее инквизиторов было много, а он был просто лучшим из лучших.

Считается, что по приговорам Торквемады на кострах было сожжено 10220 человек — значительно больше, чем погублено Иваном Грозным, у которого ресурса административного, надо сказать, было побольше. Равно как и поводов для жестокости. Все-таки, две жены, как он был убежден, отравлены заговорщиками.