О заблуждениях и истине - [36]

Но того недовольно, что мы находим здесь истинные знаки всех Начал, на которых учреждены всеобщие Законы Существ; надлежит еще найти их в разных действиях и в многоразличности произведений, которые рождаются от смщения сих стихийных Сущностей.

Примем теперь в рассуждение громовые облака, яко соединение токмо двоякого рода паров, то есть земных и воздушных; но ежели бы не было такой силы, которая бы разгорячила их и привела в закисание, То никогда не увидели бы мы воспаления их. И так необходимо надлежит допустить внешний жар, который сообщился бы двум веществам, заключенным в Меркуриальном вместилище, и который бы разделил с треском все соляные и серные шарики, находящиеся в сих облаках; сей жар есть ощутительное свидетельство всех Начал, Которые мы прежде утвердили, и которые легко могут читатели снести с теперешним предложением.

Но дабы тем удобнее учинить им сие, не бесполезно будет рассмотреть разные свойства соли и серы, которые оказываются в громовом ударе; ибо чрез сие можем подать некоторое понятие о двух главных Законах Натуры, поелику соль и сера суть органы и орудия сих двух Законов.

Внешний жар действует, как мы уже видели, на Вещества, составляюище тучу: разоряет меркуриальный их покров, который по естеству своему способен к разделимости, проникает до внутренности двух Существ, и зажигает серную часть, которая отражает и отдаляет сильно соляную часть, коея присоединение было противно истинному ее Закону и делало болезнь в Натуре.

При таком вспыхе Меркурий раздробляется в столь мелкие части, что все, что заключал он в себе, выходит опять на свободу; сам же после сего совершенного разрешения упадает с жидкостию на поверхность земли; и для того-то дождевая вода больше имеет свойств, нежели прочие воды, понеже она более упоена Меркурием; а сей Меркурий гораздо чище Меркурий земного.

И так вся сия перемена производится на прочих двух сущностях, то есть на тех, которые в Натуре телесной суть знаки двух Законов и двух Начал бестелесных. И потому все в громе проихсодящие действия основаны на разных смешениях сих двух Веществ.

В самом деле известно, что огонь, будучи Начало всякого действия стихийного, собирает пары земные и небесные, из которых составляет перун; он же приводит их в кипение, и потом раздробляет их; и так огню должно приписать рождение и возжение перуна.

Что касается до шуму, Происходящего от возжжения перуна, оный не иному чему приписать можно, как ударению соляной части о столбы воздуха; понеже огонь сам по себе не может издавать шуму; что легко видеть можно, когда он действует на свободе; и хотя огонь есть Начало всякого стихийного действия, однако ж ни одно из сих действия не было бы чувствительно в Натуре без соли: цвет, вкус, запах, звук, магнитная сила, электрическая сила, свет, все сие показывает себя и является чрез нее: для сего то не можем сомневаться, чтобы она не была также орудием и громового шуму; поелику чем более Вещество перуна напоено соляными частями, тем сильнее его и сверканье.

Не можем также сомневаться, что соль вместе втечение в цвет молнии, которой белее бывает, когда соль господствует, нежели когда сера преизобилует.

Наконец столь справедливо то, что соль есть орудие всех чувственных действий, что перун опаснее тогда бывает, когда изобилует солями; понеже возгарание его, будучи сильнее, производит удары крепче и разорения ужаснейшие.

Впрочем, сие возгарание от изобилования соли бывает почти всегда в нижней части облака, как в грубейшей, менее подверженной жару, и следовательно способнейшей к замерзанию, от чего и бывает град.

Напротив, когда перун изобилует серою, гремение его не бывает столь резко и отрывисто, молния красного цвету, и огнь редко досягает до нас своим действием; понеже тогда обыкновенно вспыхивает вверху по причине слабости сея части облака, и по природному свойству огня стремится вверх.

Для того-то думают, что при всяком ударе падает перун на землю, хотя не всегда имеем очевидное тому доказательство. Для сего также, зная вещества, из коих перун можно узнавать, на которую часть земли может он пасть, понеже всегда он стремится к сходственным себе веществам; однако ж нельзя определить той самой точки, на которую упадет; ибо для сего надобно совершенно знать путь его стремления; но в сражении и борьбе всех сих разных веществ направление пути переменяется ежеминутно.

Здесь ясно видим дело двойственного действия Натуры. При всем том все разные сии ударения, толико беспорядчные во наружности, ежели рассматривать их ближе, Равно как и все прочие действия телесные, представляют нам постоянный Закон Причины, правящей ими; паче же в сем стремлении веществ грома к веществам, им сходственным, сия причина являет свое могущество и свойство.

В самом деле, если бы перун стремился к такой части зменой, в которой бы мог он потерять свое сообщение с воздушными столбами, напоенными теми же веществами: то бы стремление его пресеклося и он бы угас в точке падения своего, когда бы сотлело все вещество его. Для сей-то причины перун никогда не поднимается вверх, ежели упадает в глубокие воды; ибо тогда пресекается свободное сообщение его с Воздухом, и он там не находит сходственных себе веществ.