О Вячеславе Менжинском - [30]
— Я вам советую одно — берегите Экспедицию заготовления государственных бумаг…
Министр понял, что старой власти пришел конец, раз большевики взяли в свои руки самый главный источник силы буржуазии — финансы и банки.
Менжинский энергично принялся за руководство Финансами народного Советского государства. Но среди чиновников министерства и банков было много буржуазных холуев. Они саботировали распоряжения Менжинского, приходила на службу, но не работали, отказывались выдавать деньги фабрикам и заводам на зарплату рабочим. Задержкой зарплаты они надеялись вызвать недовольство рабочих.
Менжинский, посоветовавшись с Лениным, решил действовать решительно и сурово. Саботажников он выгнал с работы, директорам банков пригрозил за саботаж арестом. Об этом было издано постановление за подписью Ленина и Менжинского.
Через час после этого постановления все банки были уже открыты и рабочие получили зарплату. На место выгнанных саботажников Менжинский пригласил грамотных рабочих. Сначала было очень трудно, чиновники смеялись над ошибками новых работников. Но через несколько месяцев дело пошло на лад, и финансисты от станка работали лучше старых бюрократов.
В Программе большевистской партии говорилось о национализации — передаче государству всех банков. Менжинский по поручению Ленина занялся этим важнейшим делом. С ним надо было спешить, потому что капиталисты пытались получить деньги и ценности из частных банков и удрать с ними за границу.
14(27) декабря 1917 года был издан декрет о национализации банков. Отряды красногвардейцев заняли иx. Был создан единый Государственный банк, и все капиталы, награбленные буржуазией и помещиками, перешли в руки государства трудящихся. Ленин писал: «Рабочий контроль и национализация банков начали проводиться в жизнь, а это именно и есть первые шаги к социализму…»
Рассказы о Менжинском.
М., 1969, с. 26–28.
Г. И. Ломов. В дни бури и натиска
…В ночь на 25 октября в Смольном появляется Ленин. Он по-прежнему в парике. Его трудно узнать. Сразу, в течение минут, обстановка меняется. Ленин кипит и бурлит. Он издевается над нашей нерешительностью. Сейчас же надо дать все необходимые директивы, брать все здания, все правительственные учреждения, все вокзалы, телефон и телеграф в свои руки, пользуясь нерешительностью правительства Керенского.
С этого момента колебаний и осторожности как не бывало. ЦК партии внизу, Военно-революционный комитет наверху звонят во все районы, требуют энергичного наступления. Поступают отовсюду сведения о переходе к нам частей, о захвате новых зданий, вокзалов, правительственных учреждений.
Ночью — так около трех часов утра — положение совершенно определилось: фактически власть находилась в наших руках. Надо формировать правительство. Надо было налаживать деловую революционную работу. Еще слышалась стрельба. Еще сидели министры Керенского в Зимнем дворце, но они были уже политическими мертвецами.
Рабочая революция вздымала на своих волнах новых деятелей, в буре и натиске рождалась новая эпоха в истории человечества.
Как происходило формирование новой власти, нового правительства?
Наше положение было трудным до чрезвычайности. Среди нас было много прекраснейших высококвалифицированных работников, было много преданнейших революционеров, исколесивших Россию по всем направлениям, в кандалах прошедших от Петербурга, Варшавы, Москвы весь крестный путь до Якутии и Верхоянска, но всем надо было еще учиться управлять государством. Каждый из нас мог перечислить чуть ли не все тюрьмы в России с подробным описанием режима, который в них существовал. Мы знали, где бьют, как бьют, где и как сажают в карцер, но мы не умели управлять государством и не были знакомы ни с банковской техникой, ни с работой министерств.
Я помню одну сценку, живо врезавшуюся мне в память. В далеком коридоре Смольного, на втором этаже, в полумраке товарищ Ленин поймал очередную свою жертву — кажется, это был товарищ Менжинский. Ленин прочно ухватил Менжинского за пуговицу и, несмотря на все его попытки выскользнуть, не пускал от себя. Ленин напирал на то, чтобы Менжинский был немедля назначен народным комиссаром финансов.
Желающих попасть в наркомы было немного. Не потому, что дрожали за свою шкуру, а потому, что боялись не справиться с работой. Ленин энергично искал кандидатов в наркомы и на ответственные посты. И после этого ЦК тут же оформлял очередное назначение. Разногласий никаких не было…
В состав первого Совнаркома ввели и меня, народным комиссаром юстиции.
Утром, после того как власть фактически оказалась в наших руках, собрался II съезд Советов. Помню, выступал товарищ Ленин решительно и горячо; он кратко предложил от имени ЦК свое знаменитое воззвание и декреты о земле, об установлении Советской власти и т. д. Меньшевики испуганно ворчат, кричат, протестуют против нас, «захватчиков»… они шумно встают, протестуют против обстрела Зимнего дворца и, растерянные, но громко протестующие, кричащие и в то же время жалкие и хнычущие, куда-то уходят из Смольного. Зал провожает их шумно, иронически.
В то время, когда в Военно-революционном комитете и в ЦК нашей партии неослабно бился пульс революции, коридоры Смольного были переполнены снующей массой рабочих, красногвардейцев и солдат. Пулеметные ленты, револьверы, винтовки — все это куда-то стремится, бешено несется. Грузовики, отчаянно фырча, летят, переполненные вооруженными красногвардейцами. Вдали слышатся выстрелы…
Книга посвящена Михаилу Сергеевичу Кедрову, видному партийному и государственному деятелю, соратнику В. И. Ленина. В ней собраны новые и ранее публиковавшиеся воспоминания, воссоздающие события жизни профессионального революционера, одного из первых издателей произведений В. И. Ленина, военного деятеля, члена коллегии ВЧК, активного организатора народного здравоохранения. Всесторонне одаренный человек, он отдал всего себя делу революции.Книга адресуется массовому читателю.
Книга Т. Гладкова и М. Смирнова посвящена жизни большевика Вячеслава Рудольфовича Менжинского, прошедшего путь от пропагандиста-революционера в студенческих и рабочих кружках до заместителя Ф. Э. Дзержинского по Особому отделу ВЧК, председателя ОГПУ.
Статья из ежегодника «Наука и Человечество 1992–1994 год».
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.