О вредности перемен - [2]

— Как бы мы не преподносили себя, как спасителей или наставников человечества, все равно найдутся недовольные и в немалых количествах. А где недовольные, там и распятия, колья, серебряные пули, а учитывая, что в этом случае на нас ополчится половина мира, то к ним прибавятся бомбы, мины и ультрафиолетовые прожектора.

— Граф, я никогда не высказывал сомнений в вашем могучем интеллекте, но мне кажется, что в данном случае вы немного преувеличили, — расстроился Жозе.

— Я скорее преуменьшил, — вампир продемонстрировал еще одну улыбку из своего арсенала, на этот раз способную вызвать зависть у гримера заурядных фильмов ужасов. — И кстати я надеюсь других версий, как облагородить наш образ, у вас нету?

— Есть, — злорадно ухмыльнулся оборотень, стараясь перещеголять своего старшего товарища. — Вот, например, тоже весьма популярная среди людей идея, правда, на этот раз только для нас двоих. Мы изгои!

— Что? — недоверчиво посмотрел на оборотня Упыритто.

— Мы изгои, — повторил Жозе. — Пошедшие против своей крови и своей расы. Отказавшиеся от кровавого прошлого и защищающие обычных граждан от ночных кошмаров.

— Охотники на вампиров и оборотней? — наконец граф понял, куда клонит его друг. — Весьма неплохая идея.

— Именно, — обрадовался оборотень и тут же продолжил. — Нам почет и уважение, а так же можно заодно избавиться от графа Козунского, который не лестно отзывается о вашем стиле. То, что ему восемьсот лет, вовсе не повод считать нас юными выскочками.

— Вот только, — недовольно хмыкнул вампир. — То, что ты предлагаешь, называется "сменить сторону", а не облагородить имидж.

— Но ведь таким образом нас будут считать защитниками добра и справедливости!

— И особенно этому обрадуются мои сородичи, — с максимальным сарказмом, на который был только способен, ответил Упыритто. — Знаешь, мой кровожадный друг, я считаю, что дюжина разъяренных крестьян с кольями в руках вокруг моего гроба выглядят не настолько уж ужасающим явлением, как мой собрат, вдруг решивший заглянуть в гости и поинтересоваться причинами моего поведения. Я, знаешь ли, не бог и не демон, что бы бросить вызов всему моему народу.

— Но мы же вроде как понарошку, — тут же поспешил дать задний ход Жозе.

— А мои сородичи не станут выяснять понарошку или всерьез. Они просто поспешат от меня избавиться, попутно может даже выставив себя истинными охотниками на нечисть. Все-таки идея с облагораживанием имиджа не только у тебя в голове водится.

— Ну, тогда придется пойти по безопасному пути, — тяжело вздохнул оборотень. — Будем делать из нас романтичных героев.

— Не понял! — удивился граф. — Кого будем из нас делать?

— А вот что, — ухмыльнулся оборотень. — Что если мы начнем распространять историю про то, что у тебя когда-то была романтическая любовь, которая изменила тебя настолько, что больше ни о какой крови и речи не идет. А если кто-то чего-то говорит, то это лишь слухи завистников. Девушки точно в такое поверят. Ну, а я напротив стану роковым ловеласом, перед чарами которого не устоит ни одна красотка.

— С такой-то заросшей мордой? — хмыкнул вампир.

— Побреюсь, схожу в салон красоты. Ради светлого будущего можно пожертвовать такой мелочью.

— Светлое будущее? — в голосе графа вновь пробудился сарказм. — Скорее позорное, иначе я его не назову.

— Но почему? — еще больше удивился Жозе такому отпору.

— Потому что твой план сработает только в отношении молодых или не очень молодых, но все же сильно романтических особ женского пола. Эти да, точно перестанут воспринимать меня как источник зла, но вот про остальной контингент ты забыл.

— И неужели найдутся охотники пронзить колом сердце вечного влюбленного?! — оборотень задумчиво почесал заросшее левое ухо.

— Пронзить не пронзят, но на смех поднимут. Еще и пальцем тыкать начнут: "Вон смотри, идет тот кровосос, который из-за бабы уже три столетия сам не свой ходит". По мне уж лучше, что бы святой водой ежедневно поливали, чем слышать такое в свой адрес.

— А если как я, стать роковым любовником?

— Это еще хуже, — отрезал Упыритто. — Раньше за мной охотились фанатики, считая слугой сатаны, а тут будут гоняться ревнивые мужья. Наше вампирье сообщество помрет со смеху, узнав, что мне выбили клыки за то, что вздумал поухаживать за очередной прелестницей. Ты уж прости, но такого унижения на старости лет я не хочу.

— Ничего тебе не нравится, — обиделся оборотень. — Я даже не знаю, что еще предложить.

— Ничего не надо. Хватит и того, что я живу рядом с людьми, которые считают меня очередным безумцем эксцентриком. Все твои схемы приведут к тому, что весь мир будет знать мою истинную сущность.

— А если попробовать возглавить неформатное движение? — не унимался Жозе. — По всему миру разбросано немало таких, в том числе поклоняющихся злу. Станьте лидером одного из них, и затем развив его, упорным трудом докажите свою пользу людям…

— Такие движения существует лишь благодаря моде, — граф окончательно потерял интерес к беседе и повернулся к экрану монитора. — Пройдет лет двадцать, и я рискую остаться один без сподвижников. К тому же в моду может войти что-нибудь напоминающее охоту на нечисть. В этом случае мне вообще придется перебираться на другую планету. Я пока не готов к подобным жертвам.